В кабаке. Свечи горели: на каждом столе по свече, укреплённой в обмотанной рыболовной сетью высокой зелёной бутылке. Бутылка, сеть, свечи - всё было в пиратско-морском антураже. Дымную, с редкими неонами окраинную московскую ночь за окнами кабака полускрывали инсталляции из морских раковин, морских звёзд, опять обрывков рыболовных сетей. По двум сторонам каждого цельнодубового стола стояли длинные цельнодубовые лавки. Официанты в сигаретном дыму, в темноте, в грохоте музыки - неслышно мерещились.
-Официант! Эй, официант! А музыку погромче! - Придуривался сухой, с совершенно трезвыми колючими глазами, пожилой господин. Пожилой господин прикидывался более пьяным, чем был на самом деле.
-Сергей Алексеевич, господи, уймитесь! - вынырнула из алкогольно-сигаретного тумана, скупо очертилась его молодая, но уже побитая жизнью спутница - двадцати пяти лет. Нырнула снова в туман.
Сергей Алексеевич угомонился. Острым взглядом свою спутницу пробуравил. Не высокая, не низкая, с короткой каштановою стрижкой, вся в хипповских кожаных шнурках и заплатках. Достала пачку Vogue, нервно закурила.
Сергей Алексеевич нацелился хищно рукою на пачку.
-Травишься. Можно, я её возьму сейчас, сомну и выброшу?
-Пожалуйста. - Девушка вытряхнула на стол сигареты, подвинула щелчком алого длинного ногтя пустую пачку к Сергею Алексеевичу. - Выбрасывай.
-Моложе меня Вам надо, - в очередной раз поднял тему Сергей Алексеевич. - Что я? Вы молодая.
-И нахрена? - В очередной раз не согласилась Мара. - Что я с них буду иметь? С Вас я имею увлекательное общение, интересные книги. А с них что?
-Вот видите, какие вы молодёжь. - Попенял Сергей Алексеевич. - Сразу: "Что я буду иметь?" А? Что?
Музыкальная вакханалия грянула особенно громко. Сергей Алексеевич замолчал. Мара курила.
Промолчав минут пять, Сергей Алексеевич оседлал свою любимую политическую тему: что Россию полонили масоны.
-Как же, - Мара вдруг стремительно опьянела. Чуть лицо на руки не уронила, но в последнюю секунду удержалась. - Как же так. Ведь люди везде. Живые люди. Посмотри, вон, по улице ходят. А ты - масоны... Какие-то...
Чтобы хоть немного протрезветь (тёмного крепкого пива выпито было несколько громадных кружек подряд), Мара закурила ещё одну.
Вышли на улицу, в ночь. Дышали. Звёзды колкие сквозь смог над головой проглядывали.
-Ну, пойдём?
Познакомились на восстанавливающей после травм лечебной физкультуре в поликлинике. Несколько лет провалявшейся сначала в дурдоме, потом в травмотологии с переломом спины и обеих ног Маре нужно было почувствовать себя живой, нужно было с кем-нибудь быть.
Кажется, сразу друг друга заметили. Пересеклись взглядами: хищный, острый взгляд Сергея Алексеевича и не сдавшийся хищный взгляд Мары в ответ. Взгляды клинками пересеклись, в точке пересечения заискрили.
Ходили в спортивном зале по серому ковролину гуськом друг за другом, мимо шведских стенок и турников. Маре это снилось по ночам: серая-серая комната, и она, Мара, серая тень в толпе таких же серых теней, Харона только не хватает.
Принарядилась Мара для следующей встречи. Крупной вязки ясно-золотую кофту надела с мыском-вырезом, джинсы поприличнее.
Сергей Алексеевич подошёл в коридоре перед занятиями. Заговорил о масонах, о XIX веке. Как это в XIX веке все называли друг друга на Вы и по имени-отчеству, как было хорошо. У Сергея Алексеевича тоже, как у Мары, было что-то с ногой - что именно, Мара так никогда и не разобралась. Почему-то в ноге у Сергея Алексеевича был железный штырь.
-Будем нескучно проводить время, - говорил потом Сергей Алексеевич Маре после любви. - На танцы запишемся.
-Нам с Вами только на танцы и осталось, - хмыкала Мара.
Но, на танцы не записавшись, всё-таки неуклюже кружились друг подле друга по комнате.
А тогда, только познакомившись, обменялись репликами о Руссо, Вольтере, Пифагоре. После этого взгляд Сергея Алексеевича стал особенно цепким. Кажется, он заподозрил, что Мара масон.
Темно-синие обои
Голубеют.
Все – в лучах!
Жизнь – как небо голубое!
Радость, радость, я с тобою!
Ты смеешься, а в глазах
Золотые пляшут чертики.
Душно… Блики на ковре.
Откроем форточку…
Ах, поет шарманка во дворе!
– Утомленная,
Нежно-сонная,
Сонно-нежная,
Безнадежная. —
Здравствуй, солнечная высь,
Здравствуй, счастье впереди!
– Звуки плавные,
Звуки длинные,
Своенравные
И старинные.
Губы яркие приблизь, —
Но, целуя, ввысь гляди!
Владимир Набоков
Сразу было понятно, что нужно двоим друг от друга. Ещё потом в коридоре перед занятиями встретились несколько раз.
-А масоны, они, по десять книг читают одновременно, - осчастливил Сергей Алексеевич Мару информацией. Замечательно интересный был собеседник, но, когда опять всплывали в беседе масоны, Маре начинало казаться, что её новый друг слегка помешался на этой теме.
Пару раз прошлись под ручку по улице. Потом Сергей Алексеевич домой пригласил, и там дома пал на колени, моля о любви. Мара испытала неловкость, скорее его подняла и призналась, что тоже любит.
И мы пойдём по улицам шататься,
Всем прохожим будем улыбаться,
На площадке детской на скамейке пить вино,
Да по крышам бегать, чуть касаясь, -
Сумасшедшим жить легко
"Пилот"
Встречались в парке, разливали по пластиковым стаканчикам водку, закусывали приобретённой здесь же рядом в магазине колбасой - кое-как порубленными "в полевых условиях" огромными шматами докторской колбасы. Мара с удовольствием пьянела, с удовольствием поддерживала беседу.
Домой к Сергею Алексеевичу пробирались порознь, чтобы не засекли какие-то его знакомые. Бывало увлекательно, похоже на шпионский боевик.
-Я выдвигаюсь, иду в подъезд, а Вы заходите пятью минутами после меня, - говорил Сергей Алексеевич.
Дома у Сергея Алексеевича - постепенно по дороге в комнату - раздевались. После любви голые шли на кухню. Там за столом разливали ещё по водке, в две руки строгали салат. Потом Мара небольшими глотками отпивала свою водку, заедала салатом. Курила. Под водку хорошо курится. Такие ни к чему не обязывающие посиделки в голом виде на кухне нравились Маре даже больше любви. На стене кухни висела огромная карта мира. Весь дом был заставлен книгами - стеллажи, стеллажи, ещё стеллажи. Мара пила водку, курила и слушала, как азартно, живо говорит Сергей Алексеевич об открывающихся перед Россией горизонтах, на карту мира указывая.
Около полуночи Сергей Алексеевич провожал совсем захмелевшую Мару домой, фонарный свет в лужах плавал. От массы полученных впечатлений идти Маре бывало физически тяжело. Мара доплеталась до своей двери, кивала родителям и, заперевшись у себя в комнате, ничком падала на кровать. Возможно, Сергей Алексеевич энергетический вампир, - пьяно заплетаясь мыслями, думала Мара. - Мы, наверное, оба - энергетические вампиры. Подпитываемся друг от друга.
23-03-2020