Мы сидели с ним в ресторане,
Говорили о чем-то своём.
Он глядел мне в глаза очень странно,
Не откладывал слов на потом.
«Ты смешная и очень юная.
Жизнь ещё не смогла ты познать,
А ведёшь себя, будто умная
И видавшая виды мать.
Говоришь о любви постоянно
И толкаешь речь второпях.
Ты смешная. И очень странная.
Все твои демарши — пустяк.
Ты ведь толком о жизни не знаешь
Ничего. Ты ещё молода.
Только книги в ночи ты читаешь,
Но слова летят в никуда».
Его голос я слушала молча,
И слова замирали во мне.
Словно призрак, явившийся ночью,
Вызвал он тихий ужас в душе.
Может, прав он и был, но только...
Слушал в жизни он лишь себя.
Он и сам не знает о боли
И о крике, что рвёт как набат.
Я в себе его задушила,
А потом задохнулась в тиши.
И поэтому больше нет силы
Отвечать на то, что он мельтешит.
Его речи были правдивы,
Но отчасти лишь, потому
Что хотелось быть мне с ним милой,
Не кричать, не перечить ему.
Потому что я вечно молчала,
Не давала правде пролезть.
В сердце — юном, но очень усталом —
Только горечи место есть.
Он не ведает, как же трудно
Улыбаться и глупо шутить.
Стали серыми мои будни,
И не хочется дальше жить.
И поэтому слушала дальше,
Запивая слова чёрным чаем.
Он меня лет на десять старше,
И поэтому я промолчала.
Так пускай он поверит в речи,
Что толкает сам второпях.
Я ему не хотела перечить.
Все мои демарши — пустяк.
23.03.20