Скуфьей седых ветров взлелеяна Селена,
Чей сребротканый луч раскачивает гроб;
Как гнусен гнойный дух и кракелюры тлена,
Миазмы мучат грудь, безудержен озноб.
Но в полночь чудная свершилась перемена:
Гляжу усопшему на губы и на лоб, –
В них брезжит жизнь; расторгнув путы плена,
Вернулся дух из Тартара утроб.
Смарагды глаз приотворились грозно,
Пылают плотоядностью уста…
Упырь! Упырь! Пришло прозренье поздно,
А склянка для Святой воды – пуста…
Что ж, пиршествуй! Испей потир до дна!
Кровь жертвенна! Всевластен Сатана!