Нахлынули воспоминания,
И покатилась с глаз слеза.
Он видел,как горят прям в
танке
И как кричит в огне душа.
На гусенице гимнастёрка,
Полоску видно-старшина,
В катке торчит сапог
солдатский,
А в нём портянка лишь одна.
И как горел амбар колхозный,
Кричали дети,старики.
А он лежал в воронке мокрой,
И зубы стёрлись до десны.
Он грыз свою родную землю
И от бессилия рычал.
И по щекам катились слёзы,
И сам себе он слово дал,
Что отомстит за всё с лихвою,
И за детей,и стариков.
А вот вошёл в Берлин с боями-
Кормил немецких пацанов.
Из под завала деда вынес,
Из фляжки спирт во внутрь
налил.
Зашевелил старик губами,
Адольфа сильно материл.
И вот Рейхстаг-автограф
на колонне
Останется на многие года.
А в сердце боль-в аду за
прожитые годы
Сколько смертей перевидал.
Хоть и быстра дорога к дому,
Да только там не ждёт никто.
Дома нет,одна воронка,
А в ней лишь пёс, писали,
ждёт.
Трагична была эта встреча,
Что характерно-не скулил.
Прилёг у ног,уснув навечно,
Успев лизнуть сапог один.
Сидел он на краю воронки,
О чём он думал -знает Бог.
На плечи опустились руки,
И голос тихий:"Мой родной".
Впервые испытал он счастье,
Впервые плакал не стыдясь
Нёс на руках свою родную,
Во ржи упали-во хлебах.
На том же месте дом
построил.
Детишки бегают в саду.
И каждый май-в руках
гвоздички,
Он ходит к Вечному Огню.