Итоги подводить мне рановато,
Надеюсь, кое-что и впереди,
Надеюсь, в голове еще не вата,
Надеюсь, я еще нагородить
Словами и поступками сумею
Такого, что никто не разгребет,
А нет – тогда, увы, уж не в уме я,
Кто ясен – глуп, писал великий рифмоплёт.
Есть кое-что и за спиной, конечно, -
Разгадка тайн души, но ни хрена
Никто не понял в ней, и безутешно
Мы с Кантом плачем, больно публика темна.
Что ж, может быть, когда осядет пепел
Мой из кирпичной бодренькой трубы,
Родится кто-нибудь, чей разум светел,
И расшифрует многабукф моих столбы,
И эмоционально-когнитивный
Подход мой вдруг задышит заживет,
А если нет – такую перспективу
Мой круг друзей сегодня крепко пусть запьет.
Раскрыв hard problem нашего сознанья,
Я ложь воспел как атрибут творца,
Увидел в эмпатическом познаньи
Людских понятий наших общего отца,
Затем, стремясь понять истоки права,
Открыл (придумал?) постприродный мир,
Я обезьяней восхищен оравой,
И де Вааль велик, но мне он не кумир.
Не путаю я право с государством,
Последнее совсем не по нутру
С его враньем, жестокостью, коварством,
Пристрастьем страшным к эшафоту и костру.
Мораль – не от богов, от состраданья,
А право – договор свободных воль,
Но власть есть зло, отчасти в оправданье –
Что меньшее порой, но никогда не ноль.
И потому, до всех моих теорий,
Порой ярясь до высших степеней,
Бунтарский дух, сидевший a priori,
Пер из меня, из дырок всех, вплоть до ушей.
Башкой об стены шишки набивая,
Я обзавелся монолитным лбом,
И мало кто сегодня пожелает,
Чтоб оказаться как-то вдруг моим врагом.
Увы, добро должно быть с кулаками,
Был рАспят Иисус, а нам - урОк,
Вот только б не пришлось взять в руки камень,
И упаси нас Бог когда нажать курок.
Вот так, средь шуток, битв и всяких странствий
Шагал я, не меняя одного, -
Того, что, братцы, в личное пространство,
Я лишних не пускаю никого.
И потому не лирик я, ребята,
Мыслишки лишь рифмую иногда,
И так бегут, бегут, летят года-то,
Прекрасные и страшные года,
И говорят хотя, ничто не ново,
Но подлость мира точно, что без дна,
И что-то нынче все совсем хреново,
И бездна дышит, и почти хана.
Но это значит, что нельзя нам сдуться,
Сегодня мы, ребята, замахнем,
За то, что эти суки не дождутся,
И мы на их похоронах еще чихнем,
Чихнем, друг другу пожелав здоровья,
Покуралесим, заживем легко,
И будем пить - не кровь средневековья,
Но уж, конечно, не говяжье молоко!