Зажги, моя Сударушка, камин.
Пусть он по стенам тени разбросает.
Нас этот чинный, важный господин
Казалось, с полуслова понимает.
Огонь взметнулся в такт моим словам.
Он, пред тобою чувства открывая,
На душу лил живительный бальзам.
Его творил я для тебя, родная.
Потом он неохотно затихал,
Гитара тихо, трепетно звучала.
Огонь ее, конечно, понимал.
Ей не комфортно от его накала.
Он мастерски расцвечивал вино
Оттенками, присущими кармину.
О вечере таком мечтал давно,
Чтоб мы воздали почести камину.
В твоих глазах играют огоньки.
Как ты сейчас, Сударушка, красива.
Не обессудь, прошу твоей руки,
Склонив главу, в присутствии камина.
Твои глаза ответили: «Люблю».
Камин вздохнул и разгорелся ярко:
«Вам я тепло для тел и душ дарю.
Ох горько мне, а вам, должно быть, сладко»…