Ты бледна, и по морю тоска
утекла в подглазную синь.
Ты покорна судьбе и робка,
чтобы помощи попросить.
Говорят, чтобы солнца лучи
грели, словно живая вода,
недостаточно их получить -
нужно их непременно отдать.
Слышишь, ветер гудит за окном,
будто раненый зверь, сам не свой?
Ты окно на чуть-чуть приоткрой,
пожалей его, успокой.
И со вдохом позволь залететь
всеми грезами в юную грудь.
Выдуй грусть: без нее налегке
с вешним ветром отправишься в путь.
Небо бледно. По солнцу тоска,
влившись в море аспидных туч,
разразилась раскатом. Слегка
потекла поднебесная тушь.
Взмой туда, к небосводу, что взмок.
Прикоснувшись воздушной рукой,
небо бедное нежно отмой,
приласкай его, успокой.
А внизу водоемную гладь,
как тебя, замучила дрожь.
Не лети к ней, ладонью не гладь -
пожалей ее и не трожь.
Ринься птицей божественной вниз
в мир холодных коробок и сот,
только в ужасе не отвернись -
обратись к ним печальным лицом.
Там, в окне, что, не став догорать,
не уснуло, как все этажи,
тот, которому ты дорога,
руки в тихой молитве сложил.
Но сейчас его голос не тверд.
Ты ему на ушко пропой:
"Я навеки твоя."
- " А я твой.
Обогрей меня, успокой."
Обогрей его, успокой,
свое чуткое сердце вручив -
и увидишь: полночной луной
отражаются солнца лучи.
И почувствуешь: стало тепло,
убаюканный ветер притих.
Прошепчи: "Вечный жизни оплот,
Освяти нас всех, осветив."
После к дому направься назад,
обязательно сильно устань,
чтобы крепко закрылись глаза
и расплылись в улыбке уста.