Забыл вспоминать вечернюю тишину,
Из нее – тихий шелест, а то еще брякнет
на другом краю озера жестяное ведро,
В сплошном ободе звезд,
И убежавших карманных часов не искать мне,
Тик-так, тик-так, не приближается и не отдаляется
Полость исчезающей материальности, где
Прекращается настроение такое ?
В желтом окне за оранжевым чаем,
Что – словно радужки токсикоза,
Плещется - не расплещется, и тонкая ось зазеркалья
В сплошном воздухе, да про что же,
Про настроение вечера где-то,
Атмосферы проходят невидимыми облаками
Не впитываясь и не исчезая, насколько известно,
А что за краем ? Быть может, сон тот
Где вода, и камни, и беззлобные птицы, поедающие друг друга.
Иногда мне кажется, что ищу Хаос,
Как покой, безмолвие и свободу,
Так и планы меня тяготят и темы,
И подделка полета и фейки тайны,
И безмолвный фильм на большом экране,
И на маленьком экране ремарки, иже.
Жужелицы, ижицы, ежевика,
Летняя растительность будет прежней,
И я наберу в кружку потерянной встречи
Темного пива рукою чьей-то.
В баре никеля, дуба, стёкол,
Разговоров бессмысленных без речи.
Заботы, заботы,
По сути, они – беззаботны.
По сути они беззаботны и прямолетящи,
Словно струи дождя не свернутые в спирали,
Словно тонкие стебли и линии на одежде,
Словно женские плечи с намерением с оглядкой,
Словно речи из нового горла,
Пока артикуляция – что круги на лужах.
На лужах городских, в начале лета,
На лужах городских начала лета,
И это я забыл вспоминать и вспомнил,
И вспомнил, что забыл вспоминать и это,
Вспомнил, что забыл, вспомнил и вспомнил.