Помню: дьявольский этот соблазн – жизнь прожить на земле без обмана –
Нашептал мне угрюмый и пьяный возле местной пивнушки мужик,
Выгребавший последнюю медь из продутого ветром кармана,
Чтобы завтра, с лихого похмелья, опрокинуть в кювет грузовик.
Что он смог доказать и кому? Смерть – есть смерть, и не будет иначе.
Но так хочется верить – заплачет по нему умирающий век,
И по тем, кто ещё не удрал на крылатой заезженной кляче
В пустоту, над которой не властен возгордившийся всечеловек.
Уповаю на русскую речь, в ней ищу совершенства истоки –
Я иду, распадаясь на строки, сквозь гранитную твердь бытия,
Чтоб когда-нибудь русский мужик, отбывавший вселенские сроки,
Повстречался на торной дороге и в глаза поглядел, как судья.