СтоИт портрет разбитый и нечёткий,
Растаявший под времени канвой.
Топорщатся усов густые щётки,
И глаз блестит лукаво неживой.
А был он неживым ещё при жизни,
Стеклянным равнодушием скрипя.
Десятки миллионов, словно слизни,
Раздавлены – боялся за себя.
Стрелять собак. Стрелять, на всякий случай.
По ямам расфасованы тела.
За тысячей дверей, винтовок кучей
Тварь жалась, но себя не сберегла.
И после смерти страшно хорониться:
Там ждёт её уже не первый год
Зарывшийся бессчётной вереницей
(А где – и не зарывшийся) народ.
Не бойся, старичок, тебя не тронут.
Покатишься, как славный водопад,
Не слыша наших выкриков и стонов,
Широкою дорожкой – прямо в ад.
16-03-2020