ГЛАВА 51 (1825 г)
1 Сторонний наблюдатель, как известно,
Не ищет справедливости в веках.
Но мне всегда чертовски интересно
Румянец видеть на чужих щеках.
Как сладко ощущать себя всесильным,
Где шуткой обернётся даже крах.
Когда Проводники со мной носились,
Был полон беззаботности мой груз,
Мы тесто странствий вместе замесили,
Но время обновляет наш союз.
Кому лепёшки выпекать придется,
Тот и познает радость и конфуз.
13 Но как понять, откуда что берётся,
Коль первый блин нам комом ни к чему.
Не киснет молоко в тисках колодца,
Но мне ли воспоследовать ему,
Не горячиться, не сорить словами,
Но и не падать в ледяную тьму.
И полно грезить о прекрасной даме,
Ведь талисман и я уже смогли
Продолжить странный разговор с веками,
Использовав всё те же корабли.
Но человек далёк от совершенства,
Он жить не может вне родной земли
25 И запасает страсть для путешествий
В горах, в лесах, пешком и на коне,
И в том неизъяснимое блаженство…
А внутренний мой голос шепчет мне:
-Ты видел и Онегу, и Печору,
На черноморской нежился волне,
Ещё десяток речек без разбору
Изведал вплавь, а жизни видел чуть.
Когда в делах не чувствуешь опоры,
Она течёт впустую, как-нибудь.
Что пользы от такого узнаванья,
Где бесполезно в память заглянуть,
37 Которая потребует вниманья.
Любовь не разделённая скучна,
Как если бы подсказывать заранее
Места, поступки, даже имена.
Вот только в жизни всё неуловимо,
Но это, впрочем, не твоя вина.
- Как раз моя! Она неотвратима,
Она грешит привычкой свысока.
А это значит, пролетая мимо,
Я умного приму за дурака,
А труса наделю геройской славой,
Лишь посмотрев на бой издалека.
49 Того не будет, если зрить державу,
Которая и в горести своей
Дана тебе. Она твоя по праву
Наследства уходящих сыновей,
Она тебе понятна каждым звуком
И стаей пролетевших журавлей.
Ведь для тебя Отечество – не скука
И не шутиха в праздничной гульбе.
Оно – непреходящая наука,
Что нитью жизни тянется к тебе.
Прими её и сможешь поклониться
Своей Отчизне и своей судьбе.
61 …А той зимой была робка столица:
Ходили слухи, что исподтишка
Могла потом поспорить заграница,
Что эта власть не так уж и крепка.
Надёжная столица пошатнулась,
Когда узрела лезвие штыка.
Вчерашний снег не убирали с улиц,
Полки прошли через слепящий рой
И дружно встали. Кое-кто, сутулясь,
Лицо от ветра прикрывал порой.
Негромкий шёпот: «Будет нам крещенье…»,
И залп картечи огненной горой.
73 Особа императора священна,
И присягать ей можно только раз.
А ротный говорил, что непременно
Скостят срок службы надвое у нас.
Но столько были крови гренадерской –
Всю ночь столица не сомкнула глаз,
Пока в Неве топили тех гвардейцев,
Что не узнают виселиц ночных,
Не будут знать, что их поступок дерзкий,
На каторгу погонит остальных,
И что от горя семьи онемеют,
Ну а страна …она забудет их.
85 И как теперь рассказывать про змея,
Что сам Георгий поразил копьём,
Когда б своих Георгиев сумели
Не убивать и не топить живьём.
Труслива власть, когда творит расправы,
А посему – гори она огнём!
91 Один народ достоин вечной славы!..