Уже не первый век в зловонии болот
Храм стынет посреди гранитного притона.
Вода нечистая куда-то кровь несёт,
Чуть выше над водой – икона.
Прощает и зовёт с собою кротким взглядом
Кашмировый салоп, лоснящийся пиджак.
Придите каяться, не думая, что рядом,
Конюшни бывшие и нынешний кабак.
К Нему не подойти, не пересечь преграду,
Из ресторана выйдя на канал.
В него уставится рассеянный нахал
И вряд ли что поймёт,
Да, впрочем, и не надо.