Растеклось одиночество
болью в остылую душу мою,
я одна, посреди множества,
я одна, в общем строю.
Я одна, посреди множества,
на глазах и всем не видна,
я забытая, в общем и прожита,
сжалась комочком у дна.
Я забытая, в общем, и прожита,
рядом со мной все и нет,
подзабытая и заброшенная,
горький огрызок лет.
Подзабытая и заброшена,
общепринятой клеткой тюрьма,
одиночеством припорошена
в сердце вошла полутьма.