Безлунная ночь липко прижималась к земле, проглотив смолью все до одной звёзды небесного шатра. Мы двигались не спеша и почти бесшумно.
Пока моё тело спокойно и размеренно раскачивалось в такт шага моей лошади, я пыталась рассмотреть чудный узор на её холке. На светло-песочной шерстке виднелись различного размера и оттенков (от сизого до рыжеватого) яблоки. Восхищённые глаза пробежали далее по шее, исследуя породистость*, которую отчерчивала светлая бороздка роскошной гривы ... Как лепестки раннего нежного персика, крупными густыми локонами она спадала, как мне казалось, до самой земли. «Какая же ты красивая!!», - прицокнула языком я. «За тобой хорошо присматривали. Жаль, не могу рассмотреть тебя целиком ...», - бултыхалось в моей голове.
Оглянувшись, окинула взглядом своего попутчика, который следовал за мной шаг в шаг на своём рыжем скакуне. Мне хотелось получше рассмотреть его округлое смуглое лицо, на котором едва различимы были тонкие усики и бородка, не тронувшая своей растительностью щеки. По надвинутому глубоко на глаза малахаю*, крепкому телосложению и манере держаться верхом, я сделала вывод, что на этот раз мне в попутчики дали тюрка.
Мы довольно долго находились в пути по пустынной, заснеженной степи, которая, если бы не редкий, кое-где выбившийся из-под сугроба ковыль под копытами, была бы абсолютно мёртвой. Было жутковато от нависшей темноты и почти плотной тишины, в которой раздавался лишь мерный топот. Шаг в шаг. След в след. Как метроном.
«Если я пойду и долиною смертной тени … не убоюсь зла. Ибо Ты со мною, Твой жезл и Твой посох, - они успокаивают меня..», -плыло где-то фоном в подсознании.
Молчаливость и понурость тюрка меня немного выбешивали. За всю дорогу он не произнёс ни слова. Зато мой внутренний диалог компенсировал все недочёты нашего скудного общения.
« Почему ему в Проводники дали меня? Я почти никогда с точной уверенностью не знаю, куда, зачем и как надо. Всегда вслепую, всегда по наитию. Как хорошо, что ты об этом ничего не знаешь. И даже не догадываешься! Эххх, и не повезло тебе со мной, парень! Да кто ты вообще, в хрена, такой, что о тебе так пекутся ..?! Ну да ладно, раз надо – значит надо. Не боись, прорвёмся!».
Я всматривалась в глухую степь, в её черноту, ведя лошадь практически наощупь. Самым удивительным было то, что темень прорезал единственный луч, исходящий откуда-то со лба моей коняшки. «Ты у меня как шахтёр ... с фонариком ...», - лыбилась я по-детски этому непонятному факту.
Впереди забрезжил свет. Мы припустили своих лошадей, но вскоре наткнулись на какую-то преграду. Впереди – брезентовое провалье, присыпанное снегом, дощатый забор сугробом, а где-то сбоку, справа – исковерканная рабица с зияющей большой, но дырищей!
Мысли завертелись своим обычным круговоротом. Можно было пролезть сквозь неё, попав на другую сторону. Туда, где брезжил в темноте свет. Но это умный в гору не пойдёт. Я же была уверена, что спешившись и попытавшись пройти рабицу, мы изрядно обдерёмся, и потому … поднажав на лошадь … перемахнула лихо через забор, а затем аккуратно повела её по склону.
«Свет! Посмотри, мы вышли таки! Я знала, я верила!», - орала я, увидев яркие фонари и суетящихся впереди нас людей. Все они были в странных светлых спецодеждах.
Оглядевшись, искала глазами своего попутчика. Мне казалось, я слышала, как он проследовал за мной через преграду, но сейчас мой взгляд не находил его нигде вокруг ...
«Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла ...»
Так кто из нас и кому – был или станет Проводником?
08-09.03.2020.
1* - соловая масть лошади - крайне редкая, ранее встречавшаяся в столице Парфии
2* - малахай - мужской головной убор в Центральной Азии,коническая меховая шапка с большими ушами