Леся тогда, к девятому своему Лицейскому (отделение филологии) классу, уже по-девичьи вытянулась, похудела, стала нервна и породиста. Лесю волновали стихи Серебряного Века и судьбы страны. Был у Леси "вкусно" изданный, подарочный томик стихов Марины Цветаевой, Леся ныряла в него периодически в поисках вдохновения. Светловолосая, тоненькая, в сюрной, от мамы доставшейся шерстяной тёмной кофте, в джинсах, Леся клонилась над томиком, впитывая строки. О Белой Гвардии.
Кто уцелел — умрет, кто мертв — воспрянет.
И вот потомки, вспомнив старину:
— Где были вы? — Вопрос как громом грянет,
Ответ как громом грянет: — На Дону!
— Что делали? — Да принимали муки,
Потом устали и легли на сон.
И в словаре задумчивые внуки
За словом: долг напишут слово: Дон.
Марина Цветаева
Был тоже томик Андрея Белого. В тексте Белого "Кошмар среди бела дня" Леся узнавала себя:
Солнце жжет. Вдоль тротуара
под эскортом пепиньерок
вот идет за парой пара
бледных, хмурых пансионерок.
Цепью вытянулись длинной,
идут медленно и чинно —
в скромных, черненьких ботинках,
в снежнобелых пелеринках…
Андрей Белый
Шли 90е годы. Лесины родители - образование МИФИ, красные дипломы, работа на оборонку - были передовых взглядов. С работы на оборонку они ушли, потому что, работая, были невыездными, а хотели поездить и посмотреть мир. Родители Леси были увлечены новыми веяниями и капитализмом.
Всё начиналось ещё в 80е, на старой квартире: комната в коммуналке в центре Москвы. Родители говорили тогда пытавшейся увлечься Советами первокласснице Лесе, что советскую колбасу отказываются есть даже бродячие кошки, а советские лозунги зашкаливают своим идиотизмом. "Что это значит "СЛАВА СОВЕТСКОМУ СОЮЗУ"", - втолковывала Лесе худая, высокая, разбойно улыбающаяся мама. - "Вот я бы сейчас начала ходить по улицам и кричать: "СЛАВА МНЕ!""
Родители навсегда застыли для Леси изображёнными на своей свадебной фотографии. Родители жили, двигались, объясняли Лесе капитализм; в файф-о-клок на просторной кухне в новой квартире на окраине Москвы ушедшие в частный бизнес родители и лицеистка Леся проводили весёлые, смешливые чаепития. Но в то же время родители навсегда оставались там, на фотографии. Мама, худенькая, совсем девочка, в коротком, с узором мелких чёрных цветов по тёмно-синему крепдешину узком платье; и мотыльково над плечами пышные оборчатые рукава. Папа, худой, высокий, подтянутый, весёлый, усатый, в идеально отглаженном тёмном костюме. Родители были сфотографированы в ЗАГСе, за момент перед тем, как расписаться. В этой фотографии была юная прелесть мира, обещание героизма и подвижничества. Об этой фитиграфии пела Зоя Ященко:
Белой рукой распахнуть окно,
Белого света в нём не видя,
Белое выпить до дна вино,
В красную улицу в белом выйти...
Зоя Ященко
Завивался снег на обложке подаренного родителями Лесе - уже к тому времени лицеистке - издания булгаковской "Белой Гвардии"; завивался графический, чёрно-белый снег вслед графической чёрно-белой скачущей коннице.
Под комиссаром шел бы — гнед.
Для марковца — бел свет:
У нас теней не черных — нет,
Коней не белых — нет.
Марина Цветаева
Белая Гвардия, а следом за ней новые эти демократы 90х противопоставляли себя всему остальному миру, своею отвагою, своей волей перекраивали собственную судьбу и весь исторический процесс...
04-04-2020