В доме с презреньем смотрящим в излом аллей
Жил человек, лет двадцати-тридцати.
Дом был полон хороших и не очень хороших людей,
А человек невзначай солнце выронил из груди.
Выходил он и было видно с других планет
Огромную пропасть иссохшей до дна реки.
Но он улыбался прохожим, а те улыбались в ответ,
Замечая лишь только новые сапоги.
Люди плакали и стонали, заламывая рукава,
Говорили о бедах своих, говорили «Послушай! Смотри!»
Человек обнимал, говорил, что судьба не права.
Он опять раздавал все остатки от солнца внутри.
Человек слыл счастливым. Он был не в меру болтлив,
Хохотал до упаду, обожал и Бронте и Маркса.
Но все чаще грустил. И гораздо был меньше жив
Чем казался.
Он хотел дарить радость и близким и неродным,
Чтоб в душе каждый день били в колокол звонари,
Но все чаще себя ощущал так ничтожно больным,
Словно солнца совсем никогда не носил изнутри.
Человек разлюбил писать и слушать стихи,
Но порой в сердце стоном раздробится немота,
Разольется горячим - тлеет, но не горит,
Так и лучше бы угли, чем пепел и пустота…
И в доме с презреньем смотрящим в излом аллей
В окно тихо заплачет излапанный светом витрин
Человек, что был полон прекраснейших в мире идей…
Только солнца, увы, не сумел сохранить внутри.
#Соловейка