Мой любимый волшебник серьезнейше говорил:
Свет, который в тебе — это, в принципе, все мироздание.
Но запомни, что самое яркое и жестокое из известных миру светил,
Примитивное, громкое и безумно сложное человеческое создание.
Наш урок начинался тогда с предсказаний и магии на волшебных снах.
Он смотрел безотрывно в глаза и рассказывал, почему, что и как ему ночью приснилось.
А потом мы гадали: на дыме, на книгах, на струнах и на увядших цветах,
На окне запотевшем рисовали судьбу, гравитацию, силу и божью милость.
Пели птицам с утра, и в озёрах ловились рыбам,
А из странного — позволяли футбольным мячам пинать себя по асфальту.
В хит-парадах занимали позиции с песнями о нас. И с важнейшим видом
Мантрами и глазами закрытыми отправляли себя, наример, на Мальту.
Мы пытались побыть на месте каждого животного, птицы, предмета и человека,
Даже проникали в плейстейшн и становились супергероями в масках и латексе.
В параллельных мирах находили себя, возвращались назад на полвека,
Задыхаяясь от своего могущества, от ничтожества и от дикой животной радости.
Нам никто не помог — бог, родители и друзья были освобождены от этого.
Никаких наследств, замужеств, женатств продуманных, поддержек и лотерей.
Все, что есть, и что было — осознание того, на сколько все в мире адово,
Ну и грусть иногда об отсутствии искренних, сильных и интересных людей.
Волшебством оказалось лишь то, что мы вместе с ним,
Что так долго рядом и все ещё хочется навсегда.
И конечно то, как он говорит мне: я когда без тебя, один,
Становлюсь весь тревога и скука, нависающая беда.