Офицерская перестрелка

            
В   советские    времена    призвали    меня    на   очередные   офицерские  сборы
Работал   я   тогда в  самой   глуши,  но  меня  и   там  достал   военкомат.  И  вот
стою  я  в   каком - то   кабинете,   а   хозяин   его,  мужик   огромных    размеров,   
майор,   треплется    по   телефону.  Кончил   разговор  он  так:   
«Тут  у  меня еврейчик*  тихий  стоит,    потом   договорим.»               
      Мне   было  не   привыкать,  военкоматовскую   публику  я   уже  хоро-
шо  знал.  В  институте,  по  согласованию  с  военной   кафедрой,  я  отвечал  за
стрелковый   сектор  и  участвовал  в  сборной  города  по  стрельбе. И  военком-
ат  не  дремал. Например,  был  в  городе    техникум, где  готовили      медсестёр,      
а  они  все   военнообязанные!               
  И   меня   направили учить   их    стрелять.  Учил.  А  мелких   дел!    
С  помошью  военной   кафедры
 и  со   скандалами   мне   всё  же  удалось  вырваться   из   цепких  лап   военко-
комата.  Так   что   тихим   я  тоже   не   был.  Но   фраза    военкома   была   уни-
чижительной*   и   сказана   была   погромче,  чтобы  я   услышал.  И  я  её   запо-
мнил.

               Офицерской    братии    было   человек   пятнадцать.   Условия  -  3  пат-
рона,  18   удовлетворительно,   24  -  хорошо.   На   линии  огня  оглянулся  -  на
расстоянии    полутора   метров    стоит   мой   амбал,   руки   раскинул   широко .
Это   чтобы    поймать    меня,  в   случае   стрельбы   опасной   для   
окружающих.   Из  всех  нас  он   знал,  кого   выбрать.  Это   меня   окончательно   
 разозлило .   Я   быстро    отстрелялся   и   отошёл.  У  моей   мишени   собрались 
все  военкоматские  и  начали   смотреть  на   меня,  как  мне   показалось,  с  каким -
то   испугом.  Я   всё   понял.  Боже  мой,  что  я  наделал?!  Обида    сыграла   со 
 мной  злую   шутку.
Когда  - то ,  в  одном   немецком   фильме   мне   запомнился   эпизод  -  офицер
выстроил   солдат   и   спросил,   кто   из   них   воевал   с               
с  1939   года.  Солдат  на   вопрос,  чему   он  научился  за  эти   года,   
ответил - «не   высовываться»       
Судя   по   ажиотажу,  эта   мишень военкомат  неприятно  удивила.       
            Зная,  с  кем    имею  дело,  я   решил   выбить  10 или  15  очков,  но  по-
теряв   контроль  над  собой,  выбил  по  максимуму.  Я   «высунулся»!   Теперь
мне   работать   не   дадут,  загоняют  по  своим  делам,  а  моё  начальство,   не
рискуя   связываться  с  армией,  уволит   «мёртвую  душу»   за  любой   промах
или   даже   выдумав  его.   И   когда   мне   предъявили   мишень    и   попроси-
ли   разъяснения,  я  ушёл  в  глухую  несознанку,   уверяя  что  это  дикая   слу-
чайность,    я   держал   пистолет   впервые   в    жизни    и    прошу   дать    мне
возможность   перестрелять.  Все  облегчённо  вздохнули,   заулыбались  и  по-
добрели.  Подтверждалась  их  концепция  армейского   антисемитизма   и  мне
разрешили   перестрелять  мишень.  И   хотя   кучность   на  первой    мишени    
 ( пуля  в пулю)  полностью  опровергала   мою   чушь  о   «случайности»,  они   
поверили, потому   что   хотели    поверить.
       Набрав   при   перестрелке   6   очков,  я   успокоил   страсти.  Все   оста-
лись   довольны,  особенно   я.   Но  продолжение   было - в   зачёт   идёт   толь-
ко   первая   мишень.  Из  всей   нашей  братии   только   мне  одному  добавили
звёздочку   на   погоны.
А со  своим  амбалом  я  всё - таки  поговорил, когда, широко  улыбаясь,  он
подошёл   ко  мне   и,   похлопав   по   плечу,   сказал  -  ты   ещё   научишь-
ся   стрелять!   Это  был   перебор,   и   я   опять   сорвался.   Тоже
улыбаясь ,  я   отвёл   его   в   сторону   и    сказал  -  это   ты ,   сука ,
научишь   меня   стрелять ?   Вот   тебе   три   патрона -  покажи!   Да   не
покалечься ,  мне   тебя   не   поймать!   Он   быстро   повернулся   и   ушёл.
 
А  в  военкомате   считали   первую   мишень   липой   и   от  меня   отстали,
ориентируясь   на   вторую   мишень.  Которая   и   была   липой.   
 
     Но   после   получения   "звёздочки"   мне   пришла   в   голову   весьма
парадоксальная   мысль,   что   всё   было   наоборот   и   в   военкомате,  не
сразу,  конечно,   во   мне   тоже   разобрались:  из   ста  неумёх  кто  -  то
положит   три   пули   в   десятку,  но   "кучность"  -  это   другое   дело, 
случайность   тут   возможна   при   несколько  сот  выстрелов,   но  отнюдь  не
при   трёх.  Весь  юмор  ситуации  в  том,  что   они   разобрались  и  в   этом
вопросе  ( военные   же   люди )  и,  в   знак   благодарности,   отправили
первую   мишень  за   то,  что   я   их   понял   и   второй   мишенью   хотел
вернуть   им   душевное   спокойствие.  Дополнительным   штрихом   могла   в
этом    деле   служить   и   вторая   мишень,  на   которой   я,  опять  не
выдержав,  выбил  свои   три   "двойки"    аккуратным   треугольником.               

 * Существительные  и  прилагательные  с  оттенком  унижения  и  презрения
      
   







,
и