Карандашный набросок /мой самый любимый из ста/
на тетрадном листе словно ветром нечаянно выткан.
...Нам ещё по семнадцать. Экзамен по физике сдан,
а за школьной калиткой – июньского солнца избыток
и в сиреневых джунглях по-райски поют соловьи
под шипенье тархуна в нагретом бумажном стакане...
...Мы тогда не умели ещё говорить о любви, –
но ведь это Она перепутала наши дыханья.
Но ведь это Она помогла нам построить свой дом,
где и час друг без друга зачётным и стоящим не был...
А потом... Так бывает в холодном, бездушном «потом»:
телефонный звонок – и разбитое вдребезги небо.
Сколько тающих зим не даёт мне покоя вопрос:
неужели ты больше был нужен всесильному Богу?
...Но сиреневый запах растрёпанных ветром волос
даже дерзкие боги отнять у рисунка не смогут.