Виршами
опять веду беседу, –
чаще сам с собою
говорю, –
как бегу по давешнему
следу
на очередной
тягучий
круг…
Непонятно! –
вижу, не понятно,
что донесть пытаюсь
и стремлюсь:
вот же признают
на солнце пятна, –
что ж тогда
смущает слово
«Русь»? –
что корёжит?
отчего сонливость?
отмахнуться тянет
как от мух? –
экая
природная
стыдливость, –
как же не удобен
русский дух! –
Чёрту
будут верить! –
и гордиться
всем, что чей-то гаер
изречёт,
что затянет
глупая столица
ревностно, безумно
горячо,
а за ней
потянутся и веси, –
здесь давно
не водится Дурак! –
голову заГУГЛенную
свесив,
весь в слезах
сжимая
свой кулак.