В понедельник, в половине шестого вечера Акмал зашел поужинать в небольшую, местную шашлычную. Он оказался в ней единственным посетителем. В принципе, ничего такого странного в этом не было: он уже много раз заходил в это заведение, впервые натолкнувшись на него пол года назад, и за все это время застал там не более десятка посетителей. Шашлычная была так себе — скромная постройка на окраине города. Конечно Акмал предпочитал только роскошные заведения— всегда старался обходить стороной бедняцкие места, в которых прошло его детство и юность, откуда он начал выбираться всего каких-то два года назад, а то и того меньше. Да, тогда он наконец скопил достаточно деньжат и нужные связи, существенно облегчили его существование, позволили вместо дешевого портвейна пить дорогой коньяк и обедать в дорогих кофе и ресторанах, а не торчать в дешевых закусочных. И все же, если сказать честно, эта шашлычная чем-то нравилась Акмалу и манила его к себе. Шашлык здесь и в самом деле был отменный и к тому же поразительно дешевый; а ещё, ему был интересен владелец шашлычной по имени Ахмед. Это был приятный пожилой человек, говоривший с иностранным акцентом. От некоторых его фраз можно было хохотать до упаду, тогда как сам он ни понимал и половины того, что говорил ему Акмал во время своих посещений. Родом он был то ли из Турции, то ли Бог знает откуда, и прожил здесь уже четырнадцать лет, хотя на речи его это почти не отразилось, словно он только вчера ступил на эту землю. И сейчас, как всегда, Ахмед стоял за прилавком своего не большого заведения и задумчиво бормотал сам собой. Возможно, пересчитывал в слух свой сегодняшний доход . Он не заметил, как Акмал отворил дверь, но как только над головой посетителя зазвенел маленький колокольчик, быстро повернулся и устремил на него свою полную грустной надежды улыбку, чем в очередной раз напомнил Акмалу уличного бродягу, ожидающего, когда кто-нибудь швырнет ему монетку. — Здравствуй брат Акмал, — проговорил он. Закрыв дверь Акмал подошел к стойке. — Ну, как твои дела, Ахмед? — Дела идут, — тоскливо отозвался тот, — хотя и не особенно хорошо. — Крутишься, наверное, как папа Карло? — И такое есть? — Ну да. Каждый день одно и то же. Скучно наверное. — Скучно? — изумленно, переспросил Ахмед. От стеснения он часто заморгал и принялся энергично вытирать ладони о белоснежный передник. — Чего бы ты хотел сегодня, заказать? Пива холодного? — Все, как всегда. Порцию шашлыка, салат. Конечно, не плохо бы сегодня и горло смочить. — Горло смо..? Акмал усмехнулся. — Пиво, Ахмед, налей мне кружку пива. — Значит так: одну порцию шашлыка, салат и пиво. Верно? Ахмед начал готовить заказ. Несмотря на худощавое телосложение, двигался он неторопливо. «Того и гляди вообще свалится», —подумал Акмал. А в принципе. Акмалу торопиться было некуда. Свою работу Ахмед выполнял щедро: для каждого клиента он насаживал шашлык на шампуру как для большого ревизора, да и с салатом не жадничал. Прямо удивительно. Акмал несколько минут молча наблюдал за ним, а затем спросил: — Давно хотел поинтересоваться у тебя, Ахмед. Как это тебе удается выживать? — Извини, не понял. — Ну, выживать, — повторил Акмал. — То есть не разориться. Посетителей у тебя маловато, да и цены не кусаются. — Я прошу с клиентов ровно столько, сколько стоит заказ. — Ну да, все это так. И все же при таком раскладе на хлеб себе шибко не заработаешь. — Хлеб? — удивленно переспросил Ахмед. — Хлеб я покупаю на складе, через два квартала отсюда. Акмал не выдержал и вздохнул: — Я хочу сказать — деньги. Ведь ты же совсем не имеешь прибыли. — Верно, бывают перебои. — Так как же ты управляешься со счетами? Или налево прирабатываешь? — Налево? — Ага. Есть, наверное, какой-то побочный заработок, признавайся. — Ничего у меня нет налево. — Да будет обманывать. У всех есть хоть какая-нибудь халтура. Я хочу сказать, жизнь то кругом волчья, так ведь? Приходится устраиваться, вертеться крутиться, чтобы копыта не откинуть. — Это так, — кивнул Ахмед. — Только я ни чего ни делаю налево. Даже и не знаю, как это: работать налево. Акмал машинально покачал головой. Было похоже на то, что Ахмет и в самом деле трудился честно, во всяком случае так ему сейчас казалось. Остаток старого трудолюбивого общества честных торговцев. И гол, — разумеется, как сокол — ни посетителя не обсчитает никогда, ни с весами какой-нибудь фокус не провернет. И все-таки интересно, как ему удается держать свою мясную лавочку, это в наше то, суровое время. Ведь при таких мизерных ценах невозможно состязаться с современными супермаркетами и прочими гигантскими торговыми центрами, где и призы всякие покупателям дают, и кредит разрешают, и скидку можно попросить. А этот что ни день, то платит оптовику все больше — ведь цены растут с каждым днем. А он гляди ка — трудится и не разоряется. Сколько Акмал ни напрягал мысли, он так и не смог найти более или менее разумного ответа на мучивший его вопрос. Через минут пятнадцать.. Ахмед закончил возиться с заказом, наложил шашлык и салат на картонную тарелочку, налил в граненый стакан холодного пива и все это подвинул в сторону облокотившегося о стойку Акмала. Его лицо озаряла гордая улыбка человека, совершившего добрый поступок. Акмал вежливо улыбнулся в ответ, а Ахмед протянул ему счет заказа. — Интересно-Удивленно пробормотал Акмал.-И это цена по нынешним временам? В любой другой шашлычной за все это с него бы содрали бы в двое больше. Акмал снова покрутил головой и полез в карман за кошельком. Открыв его, он зашуршал толстой пачкой купюр, при виде которой глаза Ахмеда сделались удивленными. «Наверное, за всю свою жизнь он столько никогда и не видел, — подумал Акмал. — Ну да ладно, пусть смотрит и завидует. — Вот так, дружище, выглядит настоящий заработок, — проговорил он. — На эту сумму я неделю могу торчать в твоей добротной харчевне. А там, откуда они ко мне пришли, лежит на много больше. — И где тебе удается зарабатывать столько денег, Акмал? Тот расхохотался. — Да так, места надо знать. Оказываю людям кое-какие услуги, а они платят за это мне неплохие деньги. — Кое-какие услуги? — Ну да, или вам поподробнее объяснить? Хотите знать, какие именно услуги? В личном плане, так можно выразиться. Дошло? — А… — пробормотал Ахмед и несмело кивнул. — Да, ясно. Акмал вынул из бумажника самую мелкую купюру, которая там лежала и положил ее на стойку. — Сдачи не нужно, Ахмед. Сегодня я щедр. — Большое, большое тебе спасибо! Акмал в очередной раз залился радостным смехом и принялся уплетать сочные куски шашлыка. Чертовски вкусно! Да, этот Ахмед и в самом деле готовит отменный шашлык, пожалуй лучший в городе. А по виду никогда и не скажешь. Он продолжал жевать у стойки, хотя в дальнем углу забегаловки находился маленький столик. Ему хотелось понаблюдать за Ахмедом, за его медленными и одновременно сноровистыми движениями. Больше в этот час в закусочную так никто и не зашел, впрочем, Акмал удивился бы, если б кто-то зашёл. Проглотив последний кусок и допив пиво, он смачно отрыгнул и утер губы салфеткой. Ахмед чуть подался вперед, убрал пустую тарелочку под стойку, а вместо нее поставил тарелочку с шурмой и маленькую рюмку виски. — Это тебе, — сказал он. — Это что, за счет заведения? Ты, как всегда, щедр, Ахмед? — Просто ты мой постоянный клиент. «Нет, это просто потому, что я накинул тебе сверху», — подумал Акмал. Он криво ухмыльнулся, осушил рюмку, взял шаурму и бросил её в карман плаща; затем ухватил пальцем деревянную зубочистку и принялся осторожно выковыривать засевший в зубах кусочки мяса. — Не мог бы я попросить тебя об одной услуге, Акмал? — Смотря о какой. — Прошу тебя, пройдем со мной на кухню. — Это зачем? — Я должен тебе кое-что показать. — Мне? — Мне кажется, это будет тебе интересно. Пожалуйста, это совсем ненадолго. Зажав зубочистку в углу рта, Акмал чуть пожал плечами. Ему было интересно, что еще придумал этот щедрый шашлычник. Время его не поджимало, дел на сегодня больше не было, а для бильярда и женщин оставался целый вечер. — Ну пойдем же. — Спасибо, — кивнул Ахмед. Он жестом провел Акмала к двери, за которой располагалась кухня. Акмал вошел следом, но, переступив порог, поначалу не обнаружил там ничего, на чем можно было бы остановить любопытный взгляд. Обычное кухонное оборудование, разделочный стол, ящики с, пивом, в пяти шагах от стола колода для рубки мяса с воткнутым в неё топором, а за открытой дверью во дворик было видно мангал из которого исходил белый дымок. — Так что ты мне хотел показать? — Ничего особенного, — с улыбкой ответил Ахмед. — То есть? — То есть я хотел поведать тебе секрет моего выживания, Акмал. И тут Акмал почувствовал, что ему не хватает воздуха. — Слушай, — чуть задыхаясь проговорил он, — стоило из-за этого тащить меня на кухню? — А ты так ничего и не понял? — Что я, черт возьми, должен был понять? У Акмала невольно отвалилась челюсть, зубочистка выскользнула из угла рта и упала на пол. Он тупо проводил ее взглядом, словно она чем-то заворожила его. — Она ядовитая. — это была последняя мысль Акмала. Ни удушья, ни головокружения он уже не ощущал; да и вообще не было никаких чувств. Он даже не заметил, как рухнул на пол, сильно ударившись носом о его линолеум. * * * Ахмед стоял и молча глядел на неподвижное тело. «Печально», — подумал он, и в самом деле настроившись на скорбный лад. -В прочем, Акмал был человеком далеко не порядочным ,не стоит о нем жалеть. Как это он выразился — «волчья жизнь»? Да, жизнь действительно с каждым днем дорожает, надо как-то выживать. И ни куда не денешься? Ахмед наклонился к Акмалу и пощупал его запястье . Пульса не было. Яд ядовитого дерева действует на сердечную мышцу, так что смерть наступает в считанные секунды. Более того — и ему это было прекрасно известно, — через некоторое время он полностью разлагается, а потому в организме не остается ни малейших следов отравления. Ахмед поднял с пола свою коварную зубочистку и выкинул ее в мусорное ведро. Затем он снова подошел к трупу, вынул из кармана Акмала кошелек и небрежно сунул его в карман передника. - Что поделаешь, надо любыми способами избежать разорения.- подумал Ахмед и медленно поволок еще теплый труп к стоявшей в дальнем углу кухни колоде.
24.12.2019 г