Примером ярким уходящих поколений,
Советской, крепкой Сталинской закалки,
Был добродушный дедушка Арсений,
Всю старость проводивший на рыбалке.
С тех пор как мир покинула его старушка,
Покоя долго дедушка себе не находил.
Один продолжил жить в своей избушке,
Бывало, что срывался и в запои уходил.
Он сильно тосковал, на то была причина:
Всю жизнь и в радости, и в горе со старухой,
Одна за жизнь, а он ее единственный мужчина.
Да будет ей земля лебяжьим мягким пухом!
Любили всех вокруг, соседей привечали,
А если гость, – несли последнее на стол,
Хоть сами и богатства никогда не знали.
Болели, правда, часто, вот и час ее пришел.
Давно в Москву уехала единственная дочка,
Там, вроде, замуж вышла и ребенка родила,
С тех пор не приезжала к старым одиночкам.
Писали ей, но на поминки даже не пришла…
«Мы сами оплошали, воспитали, значит, так»,-
Вступался за дочурку папа басом хриповатым,
«Дела, наверное, у ней. Переживу. Пустяк!»
Всегда во всем себя считал он виноватым.
Спустя полгода, от нее пришел один конверт:
Что мама умерла, - не знала, горько сожалеет.
Приехать не могу, все времени с работой нет.
Что по хозяйству вертится юлою, как умеет.
«Господь с тобою, дочка! Приезжать не надо!»
На весточку направил ей единственный ответ.
«Все хорошо! И за тебя была бы мамка рада!»
Корявым почерком свое письмо закончил дед.
Тоску душевную, как кровоточащую рану,
Пытался вылечить, и далеко на реку уходил.
В рассветных сумерках, в объятиях тумана,
По берегу с удилищем и стульчиком бродил.
Бывало, встретишь его, - издали тебя приметит,
Рукой помашет, мол, клюет, лови возле меня!
За жизнь расскажет, на любой вопрос ответит,
Потом задумается крепко и провалится в себя.
На зорьке уходил он, наварив приманки,
А к поздней ночи приходил к себе домой,
И лишь развешанные на крыльце таранки
Могли напомнить, что рыбак еще живой.
И так за годом год, сменяли осень зимы.
В его тоскливой жизни не менялось ничего:
В душе по - прежнему был свет неугасимый
Любви к своей жене, покинувшей его.
Во сне он видел волосы и частые морщинки
Вокруг ее совсем не постаревших глаз,
А на ресницах легкие хрустальные снежинки,
У деда в памяти всплывали каждый раз.
Морозец к ночи крепнул, нос и пальцы обжигал,
И лунку лед схватил, запорошила вьюга,
А дед на стульчике своем сидел и крепко спал,
К Арсению во сне пришла покойная супруга.
Во сне он видел, как они счастливые опять
Белье постельное в корыте на крылечке моют,
Вокруг остановилось время, повернулось вспять.
Она идет на свет и ласково зовет его с собою...
На утро вьюга стихла. Лег снежок. И снова
Идут веселою толпой удачу испытать
Хорошие ребята, братья – рыболовы,
Пешней не забывая впереди себя стучать.
И видят рыболовы: посреди речной долины
Сугроб из снега вырос, больше метра высотой,
А в нем - запорошенный силуэт мужчины...
В ту ночь Арсений встретился с любимою женой.