Какая красивая все же идея:
Страдать на кресте за людей, умирая!
И страшно как! Коли простой иудей!
Отдать свою жизнь, злую смерть принимая!
А если ты Бог, в человечьем обличье,
Бессмертный, уверенный: « Скоро воскресну!»
Тут смерть только людям страшна, но привычна,
А Бог как актер: без игры ему пресно.
И, зная, что с Ним ничего не случиться,
Он главным героем в трагедии вышел,
Он знает прекрасно, что время промчится
И роль его будет достойная виршей.
О жертве его каждый древний «писака»
Расскажет, по-своему, в мелких деталях,
Веками распят и веками оплакан,
Красивую сказку он людям подарит.
Но боль его боль ли? Как боль человека?
Иль только игра, если он всемогущий?
Коль делать здоровым способен калеку?
Зачем? Чтоб вести людей в райские куши?
И как получилось? Религией новой
Одарены люди, что в сказку поверят,
И ради нее будут люди готовы
Убить безразличных к навязанной вере.
И вновь реки крови и войны и драки,
А как же любовь, иль она только « к нашим»,
А « царь иудейским» к чужим, как к собакам,
Как к гоям, как к сорту второму, для пашни.
Иль я не права и он был человеком,
Зачатый не богом, а плотником старым?
И он не лечил никакого калеку,
И умер ужасною смертью в кошмаре?
И не был воскресшим, но как, же хотелось
Тому, кто любил его снова увидеть,
Потрогать живое и теплое тело,
Хотя бы во сне опровергнуть погибель!
И новую сказку придумали Люди….
А дальше, как я уже выше писала.
От смерти людской на земле не убудет
И вновь реки крови за…чьи идеалы?
А людям нужна хоть какая-то вера,
Что где-то, хоть Где-то живет справедливость!
На этой надежде такие химеры
Построить возможно, подкрасив фальшивость.
Надежда людская бывает незрячей,
Иль видеть не хочет, приятней жить в чуде.
И с верой в молитве душою горячей
Всю жизнь фарисея кормить, не убудет?
Иль все таки БОГ и его представленье?
Божественный цирк, послесловье все то же.
На пьесе свой театр создадут фарисеи
И будут кормить свои сытые рожи?
Какое б не было Христово явление,
В конце фарисейство и бизнеса рвенье....