Я стараюсь никогда не писать предисловия к своим стихам, не делать ни дурацких сносок, ни дурацких ссылок, т.к. считаю, что сейчас всё, что не знаешь можно найти в интернете!
НО...
Этот стих не мой, а брата моей бабушки. Ни бабушки -- моей бабушки -- Екатерины Ивановны Николаевой( 28.12.2021-01.09.1999 ), ни её брата Александра Ивановича Матушкина ( к сожалению я забыла УЖЕ годы его жизни ), но он был младше бабушки, у которой было ЕЩЁ два брата, переживших войну:дядя Вася и дядя Митя. Дядя Вася ТОЧНО умер, а вот насчёт дяди Мити -- я не знаю! А также у неё была ЕЩЁ одна сестра Люся, умершая от болезней и голода во время Великой Отечественной войны...
Александр Иванович Матушкин после войны закончил Высшую Школу милиции и всю свою сознательную жизнь прослужил в милиции в городе Киеве. Дослужился "до больших чинов" и был почётным пенсионером МВД УССР.
К сожалению, ближе к концу жизни с ним случился инфаркт, и в начале 2000-ых годов 20 века его не стало! Если кто проживает в Украине сейчас и знает на сайте о нём или о его родственниках ЕЩЁ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ, просьба написать мне в "личку"!
Я недавно перебирала старые книги, и среди них нашла его книгу стихов, напечатанную ЕЩЁ на печатной машинке "самиздатом", который осуществили он и его дочь -- Некрасова Елена Александровна в г. Киеве в 1997 г.
На титульном листе есть его автограф и обращение ко мне:
Оленьке Николаевой -- моей племяннице!
Смелее продолжай начатое в поэзии! У тебя всё получится!
Меня не очень критикуй. Ух, как боюсь этого!
А.Матушкин
20.11.1998 г.
г. Киев
С "ентим" коронавирусом, ВСЕ забыли, что вчера 34 года назад -- 26 апреля 1986 г. -- был взрыв на Чернобыльской АЭС. Это стихотворение напомнит вам об этом!
Я в Лилеве родился и жил,
В тихой Припяти рыбу ловил,
Двое взрослых моих сыновей
В Белоруссии учат детей.
Вон она, за рекой сторона,
Что сердечному братству верна,
В тех лесах расплодились бобры,
Землю холят трудяги-сябры.
Утром выйдешь в луга за село,
На душе и тепло, и светло,
Белым облаком вишни в саду,
Вербы косы полощут в пруду.
Над Чернобылем вижу вдали:
Небо -- шёлк, облака корабли!
Здесь я деток растил и женил,
Строил дом, конюшину косил,
Мне не в тягость заботы мои
На дому у земли.
Нива хлебом дарила меня,
Без забот не проходит и дня,
Коли трудишься всласть, не во зло,
Будут в доме и хлеб и вино!
А уж сяду за праздничный стол,
Я не дед, я -- орёл!
Так ешё и спою, и спляшу,
Удаль, ох, покажу!
Над Чернобыльской белой трубой
Плавит небо полуденный зной.
Не держу я на прошлое зло:
Богатело в достатках село,
Толковали в лесах глухари,
Целовалась любовь до зари.
Временам тем, застойным, взамен,
Все мы ждали больших перемен,
Кто же думал, кто ведал тогда,
Что грозится Лилеву беда?
Ранним утром согнало мне сонь:
Над Чернобылем в небе -- огонь!
Страшен был предрассветный пожар,
Смертоносный рождая угар.
Он неслышно, невидимо , вмиг,
Всё живое в округе настиг!
Подхватило ветрило его,
На чужие леса унесло,
Где плотины возводят бобры,
Где трудятся соседи -- сябры.
За моря, за жилища людей,
Смерть уносит Горынушка -- змей,
Не догнать его, не унять,
Нет цепей, чтоб стреножить, сдержать!
Не грешил я! За чьи же дела
Мне Господняя кара пришла?!
С той поры на чужбине живу,
Свет постыл! Знаю скоро помру,
Всей душой на Полесье стремлюсь,
И грущу, и молюсь...
А на сердце тревогу ношу,
Если встречу сябра, разгляжу,
Распознаю в уставших глазах,
Я братеник ему, или враг?
Гложут душу мне слёзы и стыд,
А Чернобыль дымит, и дымит...
1990 г.