Моя память опять календарные спутает даты,
Високосный февраль за окном раскалён добела,
А ей грезится август, настоянный мёдом и мятой,
Где ещё не успели сгореть наши души дотла.
Надрывается хрипом на кухне простуженный чайник,
Обещает зима дать отсрочку до первой зарплаты,
Бьётся сердце о клетку, тобою подстреленной чайкой,
И февральской тоской день прицелился двадцать девятый.
Сколько в мире таких, и с тобой ничего не случится...
Кто-то, мне говорил уже это однажды, не ты ли?
Календарный февраль перевёрнут последней страницей,
И ещё одна пуля сквозь дырочку в сердце - навылет…