Я хочу убивать.
Мою жажду унять
Вряд ли получится.
Тот ещё не отмучился,
Кто не пробовал жить.
Только кровью отмыть
Можно прошлое,
Что огорошено,
Что отгорожено
И зашито в себе
Самом.
Так гори же мой дом.
Так гори мой огонь
В теле старческом-молодом.
Это танец костей.
Нерождённых детей,
Ярость всех бунтарей
Среди стен-якорей;
Это клич боевой,
Заражённый не мной –
И отнюдь не немой.
Мы не спим,
Мы сидим.
И следим,
И едим,
Но надолго ли?
Когда шторм
Закипает в дороге,
Когда щеришься как минога,
Когда время стоит на месте,
У виска пистолет задержав,
Когда вместе – совсем не вместе,
И друг в друге разжигаем пожар…
Глупо верить, что всё забудется.
Что мир не возьмёт, не ссутулится,
Не сшакалится, не нахмурится,
Облегчённо вздохнёт
И уснёт, безмятежный.
Нет и нет, он не нежный.
Не милый, не вежливый,
Далеко не сдержанный,
И вообще – со скрежетом.
Зубами и кольями,
Сардонической болью
Дорогу себе прорывает,
Но отчаянно знает,
Что всех нас сожрёт,
Всеми закусит и не подавится.
Да и кому теперь какая разница,
Кто ты и где ты,
Когда тело-котлета
Верит в приметы,
Катится к чёрту,
Обнуляет все счёты,
Горит.
И вроде дышишь ещё,
Но болит.
Так болит,
Что вот-вот пропадёшь.
Испаришься, растаешь,
Понимаешь?
И опять не взлетаешь,
Ведь твой ангел тебя хранит.
Прокастрируй свой вид,
Распижонься, бандит,
Прочерти свой лимит,
Ну же, будь молодцом –
Не тебе быть отцом
Свинца.
До конца.
До конца.
До конца.