Нервозной тряпкой
вытру пыль обид,
приставших к
временному крову,
чтоб не оставить
их идущего за мной,
растущему другому.
Висящим бременем,
раскрывшимся пластом
слагают
обескровленные раны
для необузданных живых природ
по вере в лучшее блуждающие планы.
С небесным духом
на сыновнем, на моём лице,
рисует память
отголосками войны,
которые остались
на моём отце.