Ветер пахнет луговой травой.
Зацветают яблони в садах.
Твой старик пока ещё живой.
Хоть и, разумеется, в годах.
Чистит пастой ГОИ ордена.
Руки-крюки жиденько дрожат.
А в окне безумствует весна.
А в стране готовится парад.
Флаги из кладовки достают -
штопаны , линялы и стары.
По волнамTV передают
гимн несуществующей страны.
И старик, как будто бы не здесь –
затянуло маревом глаза.
Унесло в мечтах его – бог весть,
может, лет на семьдесят назад.
Где и чуб его без седины,
где и руки силой налиты,
где ещё начало той войны,
где ещё и не родился ты.
Там, где так же зелена трава,
а у вишен лепестки белы.
Там, где мать его ещё жива,
а братья покойные – малы.
Где повестку в райвоенкомат
прячет он от матери пока.
Был мальчишка, школьник, стал солдат
пятого стрелкового полка.
Мать узнает – в слёзы. Это ж мать.
Но не скажет: «Не ходи, сынок!»
Раз война, так надо воевать -
в этом и его сыновний долг,
если настаёт тяжёлый час,
если отдаёт страна приказ…
То ли люди жили проще нас,
то ли люди были лучше нас,