Когда хожу деревянными и кирпичными
когда фабричными, и другими обычными,
где аптеки,
хаотично
сворачиваю, будто плутаю, путаю трэки.
Откуда вообще в фонотеке Beck, а?
Когда кеды снова натёрли, болит мизинец -
и какая скотина склеила их такими? -
нужно сделать
что-то с ними.
Например, всецело собрать смелость
с апреля, и выбросить, как хотелось.
Когда заблудился, больно, Beck невозможен,
побег не поможет - спаси меня, Боже!
По мелочам
негоже,
справляйся уж как-нибудь сам,
верь голосам, говори карману "cезам".
Но кунжута нет, карман наполняет жутко
незнакомое, как в чужом районе маршрутка,
как строение
парашюта,
как просто хорошее настроение:
чужое и стрёмное, как приведение,
лежит, холодное, кожаное, гадкое,
как слизень, приползший на шоколадку,
как мертвец,
если кратко.
Кусок мяса, оставленный на холодец,
витринный образец. Консультант-продавец,
расскажи о преимуществах этой модели:
чем этот кусок тела одеревенелый
хотя бы слегка
лучше целого,
истекающего кровью и жиром окорока?
Не могу поверить, что это моя рука!
Бесчувственные, негнущиеся обрубки -
не такими запомнил я вас, руки!
Чем послужите,
ну-ка?
Абсолютно ненужные, гнить вам в луже!
Отправлялись бы лучше псам на ужин!
Не избавиться от бесполезной находки
скользкой и вялой, вроде снулой селёдки
(рыба, прости).
Вот как
отыскать человека, в долг выпросить?
Мне руки нужны, чтобы руки выбросить!
Одолжишь конечность, прохожий господин?
Да хоть бы и палец совсем один,
но гибкий:
Саладин
Великий, всех пальцев владыка,
поможет мне из карманов выко-
вырнуть завалявшуюся там плоть,
засилье бессилия решительно побороть.
Де-юре
этот ломоть
туши мой, но должность его синекура.
Ещё потрите мизинчик, а в плеер, пожалуйста, Sepultura.