Их корабль опускался на самое дно,
Затерявшись в глубинах Саргассова моря;
И пока горизонт беспросветно был чёрен,
Эти двое неспешно цедили вино.
По ключицам острее дамасских ножей
Пробегали неистово тонкие пальцы;
И желание ярче пожаров бенгальских
Даже адский огонь не сумел бы разжечь.
Обнажались легко, не смущаясь ничуть,
И делились улыбками томно-шальными;
Я не знаю, какое им выбрано имя,
Но мне кажется, я это имя шепчу.
Становилась луна все красней и красней,
Заливаясь румянцем чужих поцелуев,
Что дарили любовники, сладко воркуя,
Заплетаясь телами в подобии змей.
Оплавлялись контакты распахнутых рук,
И срывались с открытых губ хриплые стоны;
Эта ночь обещала быть жарко-бессонной
И бесстыдно тягучей, точь-в-точь каучук.
Две изящные тени скользили во тьме,
Затерявшись в руинах измятой постели;
Если б рухнул весь мир, то они б уцелели,
Обратившись одной из горящих комет.