И когда боль пройдёт, я забуду, что ты – ублюдок, в нашей длинной истории логики не бывало. В нашем долгом романе никто никого не любит, просто два самозванца, тянувшие покрывало забивают на голод, на время и на пространство, наполняют стаканы портвейнами из О’кея. Нам не нужно садиться в такси и не нужно раций, а когда федералы найдут нас, то офигеют: все приметы сошлись, но узнать нас реально сложно, мать родная – Вселенная – кажется, не узнала. Почему мы друг друга навеки не уничтожим? В нашей длинной истории логики слишком мало.
Будут злиться, кричать, материть и пинать ногами, будут снова воспитывать, что там ещё по списку? Нездоров, нестабилен, нетрезв и…недосягаем, ибо этот роман – на секундочку! – не дописан.