Потерявши легкость в плетенье слов,
в их подборе ловкость из пустоты,
начинаю речь о тебе числом
долгих лет, которые я и ты
за разлуку приняли; кое-как
продолжая, помня, куря, любя,
по своим делам заходя в кабак,
до сих пор выискиваю тебя,
чьи глаза всегда на меня глядят;
так, умом мешаясь, поверишь в сглаз
или что загадано, нить прядя, –
жили долго, умерли в тот же час.
Потому-то, милая, сердцем слаб,
я живу, о чем-то еще шутя;
смерть дождется нужного ей числа,
все причины прочие отметя.