Перевод Леонида Николаевича Мартынова.
Блестяще.
Лучше не сделаешь.
Скорбь
Поседевшую голову, как серебристый подсвечник,
я несу, наклоняя ко дну этих улиц все ниже,
чтобы пламени ветром не колыхало.
Появляются ласточки и щебечут:
"Много видел, но мало!
Иди же!"
Полюбуешься празднествами,
где-то в гетто замрешь от хруста
битых стекол, увидишь пламя,
что пожрет корабельные снасти
и твое любовное счастье. И твое обнаженное чувство.
И голодных народов услышишь ты вой -
то не будут обычные стоны людские.
Нет! Над миром сгущается вечер.
Ноздри чуют потопа горячий, багровый удой.
Скоро будем кричать мы друг другу при встрече:
"Кто такой? Кто такие?"
И, чудесно помножен на всех вас,
буду множество раз, как и вы, умирать я
и опять оживать многократно:
я - законник, закону покорный,
я - давящийся криком: "Газ!"
Я - и пахарь, восставший на пашне и убитая жница на ниве,
я ребенок, в печи осужденный сгореть,
житель, бомбой в укрытье сраженный,
поджигатель, казненный -
в списках крестик я черный.
О жатва,
жатва гула и взрывов!
И успеют ли воды речные отржаветь от крови невинной
к той поре, когда снова колонны растущих столиц
я увижу?
Вот тогда полетят эти ласточки новой лавиной -
туча птиц!
Свищут крылья:
"Иди же! Иди же!"
ZAL
glowe ktora siwieje a swieci jak swiecznik
kiedy srebrne pasemka wiatrow przefruwaja
niose po dnach uliczek
jaskolki nadrzeczne
swiergoca to malo idzze
tak chodzic tak ogladac sceny sny festyny
roztrzaskane szybki synagog
plomien polykajacy grube statkow liny
plomien milosci
nagosc
tak wysluchiwac ryku glodnych ludow
a to jest inny glos niz ludzi glodnych placz
zniza sie wieczor swiata tego
nozdrza wietrza czerwony udoj
z potopu goracego
zapytamy sie wzajem ktos zacz
rozmnozony cudownie na wszystkich nas
bede strzelal do siebie i marl wielokrotnie
ja gdym z plugiem do bruzdy przywarl
ja przy folialach jurysta
zakrztuszony wolaniem gaz
ja spiaca posrod jaskrow
i dziecko w zywej pochodni
i bomba trafiony w stallach
i powieszony podpalacz
ja czarny krzyzyk na listach
o zniwa zniwa huku i blaskow
czy zdazy kreta rzeka z braterskiej krwi odrdzawiec
nim sie kolumny stolic znow podzwigna nade mna
naleci wtedy jaskolek zamiec
swisnie u glowy skrzydlo poprzez ptasia ciemnosc
idzze idz dalej