На фоне гула автобана
всё ж различима тишина.
Покинула дождей саванна
и листьев жухлых панорама
заледенела - решена
судьба внегородского мезонина.
Прости, прощай, забудь дружок.
Я грею руки у камина.
Трещат дрова. Молчит рябина.
И я молчу на посошок.
Без всякого сомненья - боком
лишь повернусь, о чём бишь я?
Завьюжит скоро белый локон,
на ветках здравствует сорока
и это третье ноября.