ГЛАВА 65 (1908 г)
1 Всё ближе к переломному моменту,
А цепь террора крутит маховик:
В орбиту вовлекаются студенты,
Домохозяйка, пекарь, истопник…
Хотя студенты разные бывают –
Те, что в Мессине*, - вспомните про них!
Ну, а про тех, чья хата точно с краю,
Я много раз по жизни повторял,
Но никогда при том не забывая,
Что только люди крепче, чем металл!
И в тот же год российскую державу
Пополнил дядька мой, который стал
13 Военным комендантом Тапиау –
Тот город позже назовут Гвардейск
В честь воинов, отвоевавших право
Повторного пленения сердец!
Но это к слову, а теперь по сути:
У войн начало есть, и есть конец,
И кто бы ни рядился в наши судьи,
А смыть позор последнего Петра
Не Пруссия ли нам подарит будни –
Янтарных отражений веера?
Но много лет подошвы наступали
На россыпь гильз у каждого двора.
25 Мальчишки там не в ножички играли –
У каждого припрятан был тайник
С оружием из воронёной стали…
Те годы детства пролетели вмиг.
Но я опять отвлёкся от уроков,
Забыв, что этот не вернуть родник.
И вот тот год шагает по дорогам,
В пасхальную Москву приходит он.
Но все надежды сменятся тревогой,
Когда колокола забьют трезвон
Над скорбной пятницей и скорбь умножат
Несущейся водой со всех сторон!
37 Я видел сотню деревянных ложек,
Что всплыли у затопленных дворов,
Как гости в переполненной прихожей
Всё ждут, когда им поднесут даров.
Я видел те дворы начала века,
Когда беда вступает на порог.
Высокие заборы не от ветра –
От глаз чужих, своё добро сберечь,
Скрипучая калитка, чтобы где-то
Услышали, что гость незваный здесь.
Внутри двора разбросаны домишки,
А за углом то место, где присесть
49 И до ветру отдать свои излишки…
Но вот домишки в глубине двора –
Их окна, словно спрыгнувшие с крыши,
Ушли под землю, где темно с утра
И лишь к обеду сумрак отступает,
А над окном толчётся детвора.
Внутри – голландка, печь совсем простая:
Немного дров и в комнате тепло.
А у плиты горшков различных стая,
Как домочадцы под одним крылом.
И вдруг – вода…и всё в круговороте,
Что не тонуло – то и поплыло…
61 На девять метров поднялась к субботе
Москва-река. Утопленников – жуть!
«Вот это пасха, - слышалось в народе,
- Судьба така – ни охнуть, ни вздохнуть, –
И добавляли с завистью признаний,
- Воскреснут вместе с Им… когда нибудь…»
Я плавал по волне воспоминаний
Других людей, не спасшихся тогда.
В одном из обнаруженных дознаний,
Впоследствии избегнувший суда
Зырянов Евдоким, грабитель с кладбищ,
Рассказывал про юные года,
73 Что к делу приобщил его товарищ:
«В Европе, говорят, оградок нет,
А мы нагородим железных капищ,
Ещё скамейки ладим напослед,
Как сами собираемся в дорогу
Не раньше, впрочем, чем дадут обед».
Разжалобить пытался. Слава богу,
В кутузке он с решёткою к окну,
На праздники в подвале, чай в остроге
Нас сможет добрым словом помянуть…
Он помянул, когда вода попёрла,
Да так, что и ни охнуть, ни вздохнуть!
85 Бывает, что кусок не лезет в горло –
Кто недоволен, тот всегда ворчит.
Ведь неудачи принимают гордо
Совсем немного женщин и мужчин.
Урядник, запиравший Евдокима,
Сошёл с ума без видимых причин…
91 Удача чаще проплывает мимо.
* - практиканты морских учебных заведений Петербурга, участвовавшие в спасении жителей Италии при землетрясении в Мессине