И вот, в один из дней, рано утром, он проснулся от чугунного раската грома. Порывистый ветер, словно кого-то пытаясь найти, метался в разные стороны, и не найдя, в гневе разрывал воздух. Ослепительные стрелы с треском рассекали тёмное, хмурое небо. Казалось, правосудие свершалось над его головой. Страшную картину наблюдали и соседи. В беднягу несколько раз ударили молнии. Сопровождалось всё это ужасающими раскатами грома. Сильным порывом ветра человечка несколько раз перевернуло в воздухе, относя всё дальше и дальше от домика. В конце дороги ему повстречался рекламный щит, куда и прибило несчастного, как распятого. Молнии ещё несколько раз ударили в его бесчувственное тело, после чего обмякшее, оно свалилось под щит. С каждым ударом молнии, человечек всё больше чернел, пока на нём не осталось не одного белого островка. Какое то время дождь продолжал омывать, уже бездыханное тело. Всё было готово к погребенью… Остальное, случилось как чудо, дождь прекратился, тучи разбрелись в разные стороны, а тёплые лучи солнца стали прогревать всё сильнее. Потрёпанная земля поднималась с колен. Всё оживало. Оживал и человечек! Тело лежало под рекламным щитом. Жизнь угадывалась в нём по вздрагиванию кончиков пальцев, а слабый ветерок шевелил его поседевшие волосы. Они одни были, единственным белым пятном, на его почерневшем теле. Человечек приходил в сознание. В одночасье всё поменялось. То тёмное, что скрывалось внутри, вылезло наружу, а то светлое, чем пытался себя обелить человечек, спряталось внутри. Сознание возвращалось, а вместе с ним и боль. Несчастный глубоко вздохнул. Застонав от боли, он открыл глаза. Слёзы, что скопились в уголках его глаз, стекли по лицу и крупными каплями упали в мокрую от дождя траву. В его карих глазах отражалось голубое небо. Кряхтя, он поднялся на ноги. Не вполне осознавая случившееся, пошатываясь, человечек поплёлся домой. Годы забвения и отдания себя страстям, принесли бедняги, свои ужасные плоды. Он стонал от головной боли, всё тело ныло и взывало о помощи. Ему казалось, что его сильно и долго били. В голове мысли торопили одна другую и не находили ответа. Открыв дверь, человечек перешагнул порог собственного дома. Оставляя на полу мокрые следы, он подошёл к кухонному столу. Ему ужасно хотелось пить. Большая металлическая кружка была опустошена залпом. И тут он увидел свою руку. Она вся была чёрной. С тревогой он заглянул в висевшее на стене зеркало. Ужас и отвращение вошли в человечка. С той стороны на него смотрело тёмное существо. Со страхом и удивлением он разглядывал себя и свои седые волосы. Кто это? Как такое возможно? Что произошло? Внезапный стук в дверь прервал его мысли. На пороге стоял сосед. С нескрываемым любопытством он разглядывал хозяина дома. - Всё нормально? - спросил он. - Как может быть нормально. Ты, что слепой?» - с раздражением прокричал человечек. Ещё с минуту они стояли в тишине и в упор рассматривали друг друга. Не проронив ни слова, сосед ушёл, а Андрей, теперь будем его так звать, вернулся к зеркалу. Он не понимал, почему сосед не заметил в нём перемен. В том то всё и заключалось. Теперь Андрей видел себя таким, какой он есть без прикрас, а люди продолжали видеть его прежним. Боли физической уже не было. Появилась иная боль, угрызение совести. Раньше это чувство жило в нём отдельно от него. Когда хотелось человечку, оно приходило, а когда оно мешало ему, он заглушал её. Сейчас же совесть и человечек стали одним целым. Стон отчаяния, стон обличения, стон укорения наполнил дом. Человечек метался по комнатам не находя себе место и покоя. Ещё долгое время, сосед слышал, этот ужасный вой. От страха или по иной причине он так и не смел, прервать его. Только ближе к ночи стон затих, затих и Андрей. В бессилие он свалился на диван. Его неподвижный взгляд был устремлён в бездонную темноту. Он засыпал… Запах, почти всегда, ассоциируется с каким-нибудь воспоминанием. Человечку снился сон, папа стоит у печи, а в чугунной сковороде аппетитно скворчало и шипело, жарилась колбаса. Отец повернул голову. Глаза приветливо смотрели на Андрея. Он улыбался. Но Что-то невидимое разделяло отца и сына, это была смерть. - Будешь кушать? спросил он. – Да,- довольно ответил Андрей. Кто же откажется от жареной молочной колбасы, да ещё залитой яйцами. Всё было, как раньше. На душе человечка стало спокойно и хорошо. Но как это возможно? Родители давно умерли, видимо это сон? - Отец, а где мама? Мне очень хочется её увидеть. Но папа молча продолжал улыбаться. Что-то пошло не так. Из далека, стал доноситься, знакомый голос. Он становился всё громче и требовательнее. Отец медленно таял в дымке. Исчезала и сковорода. Андрей открыл глаза. В комнате было светло и тихо. - Подъём, подъём! Вставай соня,- с кухни доносился родной голос, а вместе с ним и аппетитный аромат, жаренной колбасы. День пробуждался. Через дырку в занавеске, словно спасительный мостик, тянулся солнечный лучик. Он осторожно, пытался достать до лица Андрея, словно просил – Пробуждайся я здесь! - Доброе утро лучик! Доброе утро сестрёнка! - Андрей с усилием приподнялся. Голова гудела, а тело крутило так, словно оно прошло экзекуцию. Он внимательно осмотрел себя. - Значит это не сон, - горестно пробурчал Андрей, - Интересно, сестра уже видела меня? Человечек осторожно подошёл к зеркалу, оттуда на него, по-прежнему, смотрело тёмное существо. Мерзко кривясь, оно злобно вглядывалось в глаза Андрею. - Сестрёнка! – громко позвал он, - Быстро посмотри на меня. Из-за двери появилась белокурая девочка. Андрей стоял напротив зеркала. Он осторожно, со страхом, и любопытством, рассматривал себя. - Неужели ты не замечаешь во мне перемены?- удивлённо спросил он. Сестрёнка наклонила голову, показывая всю серьёзность своих действий. - Ты словно весь мятый, и какой-то побитый, это я вижу, а в остальном ты тот же,- она подошла и хотела поцеловать брата.
Резко подняв руку и прикрывая своё лицо, Андрей отступил назад, - Не надо,- попросил он. – Пожалуйста, не пугай меня,- с опаской заглядывая в глаза брату, попросила сестра. Андрей почесал затылок,- Я сам боюсь…