Прошло два с половиной месяца. Батюшка оказался прав. После отъезда, война продолжилась яростно и зло. Теперь враг действовал не напролом, не напрямую, а хитро и гадко через близких, сталкивая нас по разным причинам, через коллег на работе, внося раздор в отношениях, через посторонних людей и даже через животных и вещи. В общем, вход пошло всё. Хотя враг был теперь и невидим, Андрей знал его и знал на, что он способен. Но сопротивляться ему в одиночку не было сил. Хитрый, лживый, злой и коварный он всегда был на шаг впереди. В таких условиях Андрею порой становилось не выносимо. Молитвы становились короче и тише. Он стал злым и скорым на осуждение. О смирение уже не было и речи. Темнее Андрей не становился, зато пришло духовное понимание и видение мира. Да, он проигрывал сражение, но духовно становился сильнее. Силы его уже были на исходе. Созревала необходимость снова ехать к старцу. В этот раз человечек ехал в электричке. Шёл дождь. В вагоне было тепло, но душно. Мокрое, дождливое небо настроение не портило. По окну, вливаясь в струйки, стекала вода. От порыва встречного ветра она, накопившаяся в самом низу, разлеталась на мельчайшие брызги. За мокрым стеклом мелькали дома и деревья. Пустые вспаханные поля, чёрными пятнами, проносились мимо. Размеренный стук колёс благотворно укачивал и располагал ко сну. Электричка всё дальше уносила Андрея, оставляя позади сложные житейские проблемы. От этого на душе становилось спокойнее, а в сердце возвращался порушенный мир. Через час сорок человечек пересел в автобус. Дорога была прежней, только природа успела сменить свой наряд на яркие осенние краски. Внутри у человечка поселилось волнение, так бывает перед экзаменом, перед свиданием, перед исповедью. Глядя в окно он отчаянно думал, - Душа моя, дух мой стремятся к Богу, но тело моё ещё по старой памяти смотрит в сторону греха. Плохо если я буду свыкаться со своей жизнью во грехе. Если не буду бороться с грехами, а буду принимать их как норму. С такой жизнью я буду отдалять себя от Бога невозвратно далеко. Сколько сил нужно, чтобы обуздать, сдержать, себя. Господи помоги мне измениться. Если бы кто услышал меня, то наверное сказал бы,- Не важно, что он думает, важнее, что он сделает. Монастырь встретил Андрея радушно. Он чувствовал, как старые стены словно обнимали его. На небе осеннее солнце отдавало последнее тепло, его ласковые лучи старались всюду проникнуть. Прикрыв ладонью глаза, человечек вглядывался в настоятельский корпус, там был дорогой батюшка. До встречи оставалось совсем немного времени… Вечером, после службы, Андрей направился к старцу. На улице было зябко. Холодный осенний ветер старательно выдувал остатки тепла. Когда-то цветочные клумбы, теперь стояли голые, а на лужайках торчали остатки скошенной пожелтевшей травы. Очевидно, что природа уже готовилась к вымиранию. Ещё немного и зима станет полноправной хозяйкой… К назначенному времени в корпусе было тихо. Дверь в келью к батюшке плотно прикрыта, а из замочной скважины торчала большая связка ключей. «Неужели сегодня не примет?» - забеспокоился Андрей. Но дверь отворилась. Вышел келейник с озабоченным лицом. Подойдя он пояснил, - Батюшка болеет. Можете войти, но постарайтесь не долго, сами понимаете. – Хорошо, - согласился Андрей. В комнате стоял полумрак. Приятный аромат ладана кружил в воздухе. На столе стояла настольная лампа с красивым зелёным абажуром. Мягкий свет от неё, рассеивался по полу и наполовину попадал на старца. Полулёжа, он сидел на застеленном диване. Голова упирались в подложенные под спину подушки, а ноги были прикрыты всё тем же стареньким потёртым пледом. В углу перед иконами, мерно раскачиваясь, горела лампадка. – Заходи чадо, заходи, - ласково пригласил старец. Андрей подошёл под благословение. Встав на колени перед батюшкой, он склонил голову. Благословив, старец указал на стул. - Садись рядом. Рассказывай. – Как вы себя чувствуете, батюшка? Ваш послушник сказал, что вы болеете? Может на следующий раз перенести беседу? – Много говорит да мало знает, строго сказал старец. Переносить ничего не будем. Не беспокойся, рассказывай всё. - Ничего не получается, тяжко, - начал жаловаться Андрей. Говоришь одно, делаешь другое. В голове каша, какая то. Такие мысли приходят стыдно озвучивать. Дух и душа высь стремятся, а всё греховное на дно тянет, ссоры, ругань, спотыкания. Как быть, батюшка? - Ох-ох. Жалко мне тебя, вижу мучаешься, - тихо ответил старец, - Меньше говори, а то болтовни и без тебя хватает. Будь примером в семье, а не болтуном. Запомни говорун находка для бесов, от слов оправдаемся, от слов и о судимся. И ещё, греховные помыслы рисуют греховные картины. Ты сам взращиваешь их, готовишь к употреблению. Это есть пища для бесов, губящая тебя. Не впускай их. Отбивайся молитвою. Ну, понял? – старец ласково смотрел на Андрея. – Понял. – Э-хе-хе,- выдохнул батюшка, - Думаешь, мне легко? Знай чадо, враг нигде и никогда не оставит нас, и до самой смерти будет склонять ко-греху. Будь готов к этому. Но не бойся, не отходи от Бога и Бог тебя не оставит. Всё терпи, и ангел почтит твоё терпение. – Батюшка, сил нет терпеть! Бес порою вцепится так, что оторвать не возможно. В сердце шторм, в душе буря. Свет не мил,- со слезами выпалил человечек, - Не могу я быть постоянным в молитве. Всё кипит во мне, клокочет, мира нет. Андрей стал перечислять,- Злоба, ропот, недовольство. Уныние, тоска, печаль. Человеко-угодничество, зависть, осуждение. Хоть глаза к небу не поднимай. Что душе угодно не делаю, а что тело требует, как раб исполняю,- Андрей вытер слёзы, и уже тихо продолжил, - Не хочу быть с миром за одно, но словно пленник цепями прикован. Что делать, батюшка? От такой тирады лицо старца стало строгим и озабоченным. Минуту спустя он ответил. – Любое упражнение постоянства требует. А тем более молитва. Перестал молиться благодать отходит, а враг возвращается. Отсюда и нападки такие, мстит. Как прижмёт, - продолжал батюшка, - вставай перед святым образом Господа нашего Иисуса Христа и делай земные поклоны, ударяя себя в грудь произноси с великим смирением « Боже, милостив буди мне грешному». Если нет возможности земные поклоны делать, удались в тихое место и там молись. Молись, покуда буря утихнет, и мир в сердце вернётся. После всем сердцем, всей душой поблагодари Господа и больше не отступай. Мы сами допускаем врага в крепость нашу, сами даём ему власть разорять и чинить расправу, а потом охаем и плачем. Подумав батюшка продолжил, - В ужасное время живём. Люди говорят одно, делают другое. Чёрное за белое выдают, а белое очерняют. В темноте ходят. От Бога бегают, чтобы свет не обличал дела их злые. Страшно в таких условиях, подмены много,- помолчав старец продолжил,- В миру суемудрие призывает всех, идите ко мне у меня свет. Но у него не свет, а только призрак света. И те кто идёт на поводу у суемудрия свет называют тьмой, а тьму светом. А мы, за то, что противимся тьме притесняемы отовсюду, но не стесняемы, мы в отчаянных обстоятельствах но не отчаиваемся, мы гонимы, но не оставлены, низлагаемы но не погибаем. Посему не будем унывать и бояться. И если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется. Ибо видимое временно, а невидимое вечно. Твёрдо верь. На улице уже было темно, за окном выл ветер, а за стенами монастыря, раскачиваясь, шумел лес. Зло ходило по земле, всматриваясь и рыча кого поглотить. – Страшно? Устало спросил старец. – Да, тихо ответил Андрей, - Вам наверно уже отдыхать пора? – Пора чадо. Ты мне подскажи, сколько дней пробудешь в монастыре? – У меня отпуск батюшка, неделю могу. – Вот и хорошо. Тогда потрудишься Андрей на ниве духовной, во славу Божью, а полученный опыт возьмёшь с собой в мир. Только запоминай всё, будь внимательным и ни чего не бойся. И мой тебе совет начни с малого и не перепрыгивай через ступени, а вставай на каждую ступень и как твёрдо будешь стоять на ней, только тогда перешагивай наследующую. Андрей склонил голову. Старец вздохнув, прочитал разрешительную молитву. - Иди Андрей, поздно уже, храни тебя Господь. Человечек поцеловал благословляющую руку старца. – Спокойной ночи батюшка.
Придя в паломнический корпус, Андрей поднялся на второй этаж. Было тихо, люди уже спали и видели сны. Зайдя в свою комнату, он присел на застеленную кровать, сетка прогнулась под ним и издала предательский скрип. На соседних койках зашевелились. Он думал над словами старца. Выходит надо быть очень внимательным к себе, к мыслям, к словам, к поступкам. Не пускать в сердце врага, отбиваться молитвой. Человечку не спалось. Андрей вышел в коридор и направился в молельную комнату. Он знал, что сейчас будет молиться и отбивать земные поклоны. Ещё он знал, что за него молиться дорогой батюшка и подвести его было равносильно предательству.