Одно время наша семья жила на съёмных квартирах. Как то случилось снять приличную недорогую квартиру Хрущёвских времён. Мы жили на первом этаже. Над нами жил старенький дедушка лет восьмидесяти. Он часто во дворе общался с моими детьми и постепенно подарил им много подарков. Это были и санки и обручи, другие полезные вещи.
Мне было приятно такое внимание к моим детям и я угощала его своими пирогами, желая как то отблагодарить его. Так мы познакомились. Он оказался бывшим председателем крайкома партии при Хрущёве. Строил дома для рабочих в городе и тот дом, в котором мы жили, тоже построен под его руководством. Он сам смотрел проекты и наблюдал за строительством.
Рассказывал мне как вышестоящие партийцы дали указание, разрушившие его планы на строительство, в целях экономии. Он два этажа построил с высокими потолками, просторными комнатами, высокими окнами, паркетом. Но выше пришлось снизить высоту потолков, размеры окон и паркет отменили. Сказали что это непозволительная роскошь, рабочие будут рады и такому жилью. Другие дома пришлось строить по этому же принципу.
Евгений Васильевич очень огорчался что не смог воплотить эту свою мечту в жизнь, построить для рабочих комфортное жильё по городу. Позже он преподавал, опекал сирот и инвалидов. А когда мы познакомились, он организовывал хороших людей к общению через то, что на дому занимался с ними мелкими ремонтными работами, помогая выжить. Сироты находили в нем не только наставника и опекуна, но и родную душу. Посещали его до глубокой старости.
У него была больная жена, маленькая тихая женщина, которую он очень любил. Вскоре после нашего поселения в этом доме она ушла из жизни. Старик сразу впал в чрезмерную печаль, глубокую депрессию. Сердце начало серьёзно пошаливать и он попросил моего мужа чтобы тот вызвал скорую, если он постучит нам по батарее в случае приступа.
Не знаю какие у него были личные отношения с Богом, но незадолго до этой его болезни мне Господь показал во сне что я буду молиться за него. И окрылённая таким откровением, я взялась каждым вечером прилежно возносить за него молитву. И Бог укрепил нашего старца.
Позже у нас много было бесед и в одной из них он мне сказал что понял одну истину. И не только он, но и другие его друзья старцы коммунисты. А коммунисты они были убеждённые, тщательно вникающие в своё учение и жили они так как учили.
То, что он мне сказал меня очень удивило. Они пришли к выводу, что самая большая ошибка партии была в том, что гнали христианскую веру. Поэтому партия и потеряла власть. Он сказал что партийцы покаялись в этом.
Я пригласила его в церковь, но он скромно отказался. Потом мы съехали с этого дома, некоторое время я ещё звонила ему, и вскоре мы потерялись. Мне неловко было навязывать ему общение, потому что общих тем было мало и я знала при том, что его не оставили друзья.
Я не смогла объяснить ему что нельзя быть убеждённым коммунистом и искренним христианином сразу. Это учения различные. Христианство имеет Духа Христова. А коммунистическая идея духа мирского. Одно другому противится. Потому что христианство не от мира сего а коммунисты от мира.
Если Бог призовет к служению коммуниста, то у него идеалы сменятся и его партийным уже невозможно будет назвать. Никогда истинное христианство не перестанет быть гонимым, даже самыми лучшими коммунистами. Как только они перестанут гнать христиан, они приблизятся к Богу , а это уже другая идея.