Ах, Стефан, мальчик, ты неисправим: в твои-то двадцать верить в Зазеркалье! Безумным ветром по волнам гоним, звездой неверной, что во тьме сверкает. Смотри, вот братья – бизнес и семья, смотри, отец – стабильность и богатство. А ты стремишься целый мир обнять, предпочитая Newsweek Стругацких, шикарным виллам – запах пиццерий и новым шмоткам – ношеную куртку. Такой себе из сказки тайный принц, романтик, а в карманах вечно пусто (не брать в расчёт ту горсточку монет для старых музыкальных автоматов!)
Ты, кажется, не любишь яркий свет, но любишь фиолетовый фломастер. Ты им рисуешь сумерки дорог, и океан, и непокорный флагман, и даже что-то пишешь между строк. Ты знаешь толк в пиратских старых кладах, но ты страшишься слабости и слёз, своих, чужих и кукольных хрустальных, игрушечных машинок без колёс, сердец, разбитых тщетными мечтами. Ты не выносишь ханжества и лжи, совсем худой и постоянно мёрзнешь.
Ах, мальчик, ты неисправимо жив, хотя вчера себе казался мёртвым.