В тех расстояниях, где я не исчезла, с тех звездных карт, что быстро остыли,
Роза моя, из земной колыбели, тихо ждала меня с ангела силой.
Там в одинокой тропинке на поле раны лечились росой из макитры,
Во серебре и рождении снега, в изобличении саж на палитре,
Звоны травы, прорастающей в листья, пики вонзающих в водные гласы,
Шалью терпения с кистями истин день мой укутан и миром помазан.
Зависть часов к нам, не слышащим время, но замирающих в звуке кукушки,
Выросший в ветре, останется в вере, семя пройдет и в игольное ушко.