Она была красива и добра,
Он верен был, и ласков бесконечно.
Спокойною рекою жизнь текла
Из года в год наивно и беспечно.
Завидовали люди все вокруг:
"Как милостиво небо к ним, однако!
Живут, не замечая бед и вьюг,
Когда же за любовь придёт расплата?
Небось умерят нежной страсти пыл,
И станут наконец одни из многих!"
Согласия супругам не простил
Никто из бессердечных и убогих.
И миг настал– чернее ночи дни,
Жена металась в огненной горячке.
Но справились с напастями они,
Смерть отступила. Плакал муж от счастья.
Худые руки в струпьях целовал,
И Господа за жизнь благодарил он,
Но тихий стон с кровати услыхав,
Склонился над лицом своей любимой.
Она шептала: "Милый, не смотри!
Я проклята, разбита злым уродством,
Из дома поскорее уходи,
А я найду покой на дне колодца.
Невыносимо знать, что красоту
Болезнь коварно унесла с собою,
Теперь вуаль с лица я не сниму,
И любоваться уж не будешь мною..."
Ей муж на эти речи отвечал:
"Моя родная, я прошу, не надо.
Мы живы и далек еще финал
Судеб земных– а нежность нам награда.
Твоя любовь – маяк в бездонной тьме,
Я без неё не мыслю ни мгновенья,
В житейской спешке, гонке, суете,
Ты мой оплот тепла и вдохновенья.
Одна забота разум леденит–
Ослеп на оба глаза безвозвратно...
Не вижу черных кос, огня ланит–
Она растерянно спросила:" Правда?
Прости, быть может глупость я скажу,
Но лишь теперь посмею я признаться,
Что долю со смирением приму,
И нет нужды в чужих краях скитаться."
Заплакала от радости она–
Муж не увидит страшного оскала,
Ведь в памяти прекрасна и светла –
Весны богиней для него осталась.
С тех самых пор прошло немало лет
В согласии, взаимопониманьи.
Но рано или поздно меркнет свет–
Жене пред Господом назначено свиданье.
На кладбище забытом и пустом
Муж встретил недалекого соседа.
Болтал без умолку мужик о том, о сем,
Затем сказал:" Как был ты с ней? Поведай.
Она уродина, отвратная лицом,
Везучий ты, что вдруг ослеп внезапно.
Помилован был видимо Творцом–
С калекой жить не очень-то приятно!"
Сосед досужий прямо в душу лез,
Чужой не ощущая тяжкой боли.
Чуть помолчав, заговорил вдовец,
Слова ножами тишину вспороли:
"К несчастью своему я не был слеп,
И видел, как любимая страдала.
Хотя не смог огородить от бед,
Одною мукой в мире меньше стало–
Спокойна и уверена была,
Что безобразности ее не замечаю.
Пускай обманом душу жжёт вина,
Я, не жалея ни о чем, себя прощаю..."
Ушел мужчина. Шелестел ковыль,
Шепталась ночь с вечернею зарею.
Сосед, раскрывши рот, столбом застыл.
Порою ложь бывает и святою...