Я спешу по Москве, в полумраке обшарпанных улиц,
В переулке немом, засиявшем стеклом хрусталя,
Мимо глянцевых масок, вдоль размыто- очерченых судеб,
Обессиленных фраз, подменивших себя.
Этот облик родной приобрел очертания столицы,
Где пластмассовый дым одурманил начало веков,
Из простуженных окон плетут кружева- небылицы
Вдоль холодных багетов- витрин, мимо вязких оков.
Так и хочется высветить то, что давно уж известно,
Так и хочется высветлить то, что у всех на устах,
Сквозь тиски пробираться со-мнений тщедушно окрепших,
Между разностью манекенов искренность не потеряв,
Повзрослевший асфальт, прорезающий тысячу арок,
Изложенных цепей городских овалов-мостов,
Откликается гулко на поступь безумных цыганок,
Разномастной толпы и правдивых до боли лжецов.
Все постичь, разместить и отсечь истин ответ эмпирик,
Отметая цинизма и зависти едкую стынь,
Меркантильность поправ, сохраняя романтику лирик,
Обрести многогранности редкую синь.
Обрамлении границей пространство прямое,
Город выберет чувства идеалом пароля
И незыблемой скорости истово вторит
На контрасте предложенной роли.
В переломе эпох, столкновении знамен,
Многоликая вечность сквозь неустанно,
Но не предан святой ориетир-эталон,
Бесконечность, застывшая в от звуке гласных,
Песнопением духа, обретенная гласность.