Снова, за окном, крыши будто нет,
Я обескровлен чужими стихами в темноте,
Я знаю, что я не напишу такого,
Потом не спою, забьюсь в угол, заплачу, запью,
Заплачу за связь с пыльным миром,
Творец забыл про нас, он с ними,
Там в мире великих другие законы,
А тут летаргический сон, кома,
Ничего хорошего огни на небе не сулили.
Ребёнок не знает невозможного,
Ему можно всё,
Пеленки заворачивают человека в свёрток,
И вроде ничего сложного,
Но он растёт, зарастая идеями,
И с каждым шагом превращаясь в пыльную бурю,
Ссыльный поэт и художник умирает,
Местами просыпаясь в оконной раме,
Мечтая пустить в себя пулю, как же,
Скрученный, как половая,
(возьми себя в руки) тряпка!
Соберись! Засученный рукав скручен точно также.
Я будто проглядел что-то важное,
Направь меня,
Я вдруг заклеил себя в письмо,
Отправь меня,
Окурок преет под дождём,
Губы немеют, чтобы сказать,
Не забывай меня.
Все это просто болтовня,
Обноски детства на ветру,
Место и время в холодном поту,
Схлопнулись в точку,
Сердцем разбились в строчку,
Кистью сжатой в кулак,
Удар пришёлся в затылок,
И в глазах засверкало,
Все что было - стало пылью,
Смылось (возьми себя в руки, не будь) тряпкой и мылом,
Глаза моргнули в последний раз,
"Не забывай меня"
Я будто проглядел что-то важное,
Направь меня,
Я вдруг заклеил себя в письмо,
Отправь меня,
Окурок преет под дождём,
Губы немеют, чтобы сказать,
Не забывай меня.