* * *
Никогда не носил ни кольца, ни часов на руке… (- Не прижились бы -).
Темой Августа в ведомость Плиния подбиралась наследственность впрок:
опрокинутым, видишь с конца - Рим был щедрым (а вот Путин -
прижимистым) -
видно, Арктику в сердце планируя, градус мимо в прогнозах предрёк.
В навигации сельских культур не смогли б два начала участвовать:
стан кочевников в лютой решимости смотрит птицей, а оседлый - сохой.
Каб ходил в облаках от кутюр с превосходством от сектора частного, -
может быть, и страна не лишилась бы… и, как Щорс, выходила сухой.
Но в бродячей своей синеве - много ль что тут с невинности спросится? -
планомерно бесчинствуя с цифрами, методично лишая нас прав…-
начинаешь, как Пушкин, леветь от одной зуботычины в розницу,
обменявшись не с классиком цитрами, так похожестью к правде приврать.
Не имеем мы большей беды, как к дорогам прибавить чиновничество -
за преступной небрежностью Главного цитадель их - как хрен
на дрожжах -
что в обратном пришли убедить, но в конце концов так
расчервониваются,
что хоть «раб на галерах и вламывал» - как своим, он им всем задолжал.
Так взрослеет девятый наш вал, - Вертикаль наделяя ресурсами
и контрольный пакет «небожителей» превращая в реальный процесс,
где успех для себя стартовал, чтоб спустить и Россию, как Пруссию,
где с обеими вроде сожительствовал, но успел между стульев просесть.
Я б на Рейха их крах посмотрел - да мешает (вне стен) мне зависимость,
не упущенных насмерть возможностей, где - живая, как воздух, - душа -
городской между плит самострел - во все окна глазеть мне приписывает,
но как с локтя привстать ни возможется, - будут голос не в лад заглушать.
Так, притянутый за уши день нарастает как очередь в клинику,
где до страсти б судились вне улицы, проницая третейский призыв:
вроде Маркса - как в тень ни надень - всё одно во все тяжкие вклинятся…
иль, как Павел вдруг, о-по-ло-у-мятся, простотой своих средств поразив.
Вот и грузишься в век Бытия, как в какой-нибудь ливень с присяжными,
где валдайские всплески с офшорами, как припарки для мёртвых: не суть:
перед тем как музыку разъять, в новый профиль из вне пересаживаясь,
по какой бы воде не прошёл от них - ни Господь, ни Творец не спасут.
Предпочтительней жить где-то б «там», где, как рок по руке,
не клонируют
и распятую живность предметности не пропишут как тень от Отца,
что во благо тебе ж - угнетал, над плебеями ставя по Ироду,
передачей от крепости к крепости, отсекая свой срок, - не отстал…
Так, затянутый в миф «всё пройдёт», канитель эту тянешь, как вешалку,
где театры коммун и преступников не внушают, что что-то пройдёт.
Так писался ль с руки «Идиот», лет на триста, что есть, перевешивая, -
пересмешников клетки простукивая, не нарушив введённый черёд!?
В прикарпатские дали ль входил, перепуганных наскоро выстроив, -
под раздачу б попали не тельники, где висячий замок на двери -
как ручной на цепи крокодил, беззащитен лишь только под выстрелом,
но, как нитку в иголку проденете, - разомкнётся, коль срок надавил.
Азиатская мысль о душе, знать, во мне весь недуг перевесила бы, -
где раскосые парни в двух палочках держат рис, словно мир на краю.
Никогда бы не стал отрицать, что нередко мы дружим не весями,
но обычную близость прокачивая, - под обменом…, где день свой крою.
Где был статус глухой тишины, как в глубоком колодце - молчания,
у Конфуция выведать правила - было б проще, чем сесть на осла…
Полюса ли в нас все смещены? - что полжизни себя измочаливаем,
чтоб в предбаннике духа пропариваясь, новый миф себе в зрелость
наслать.
Так, - с сознанья ль заброженных сил? - как-то стало совсем не
в диковинку:
Запад, Юг иль Восточная Низменность - всё одно, что в себе ни носить…
Не вспорхнуть чтоб - добавкой грузил - что-то явно нам всем
надиктовано,
на какой бы площадке ни взмыслилось - есть для тел наших общий
настил!
Так, глагольные ль матрицы врут, иль, вернее, досрочно вынашиваются -
когда память о прежней выносливости уже в тягость фонетике рук, -
но, с вращеньем валюты в миру мы давно стали все не домашними,
так что в тягость не тем, кто слил после всех, но кого за урок не припрут.
С тем и стадность не знала б границ. А посадишь на цепь -
выйдет в улицы.
Президенту не выгодно в срочности перекрыть кислород своим дням,
где смешная походка - гранит!? - Он не раз ещё пе-ре-о-бу-ется:
хоть не занят часами песочными - тень «пустыни» с изнанки поднял…
Так ведомый - кто водит не сам, - пусть внесён был в строку
с принципатами, -
но с оливковой ветвью от Зодчего - про Исход из Египта стравил: -
что Предиктор им всем прописал - с тем в глазах своих и просыпаются:
на подножном корму озабоченные… (пробу крови брал главный раввин).
Чтоб остались лишь смутные дни за отрезок - от края - стать крайними.
У знакомой пытливая вымученность не даёт ей возможность сказать,
как писался нам тайный дневник, чтоб ни часу на вес не выкраивали
и, тем паче, не в ногу не умничали и как есть не смотрели б в глаза…
Так, просчитан до цвета волос, до двоящейся плазмы в настойчивости,
ты, похоже, вломился не в заговор, но в какой-то крутой приворот:
вроде смотришь как в род повелось - ну как будто б придворного
потчевал...;
не с морковных метафор глаза лишь горят, когда смерть что-то к жизни
приврёт.
Ну а так - лишь потуги решал... - да программное в клетку
вмешательство...:
в двух шагах между инь-ян и азбукой в замешательстве ищешь свой гул.
Так предметная тема «всё - шар», тонким слоем сняв кожу,
просачивается,
и уже никуда не опаздывает, словно кто-то в твой мозг прошмыгнул.
Так, в контексте седьмого числа, с патентованным ходом в событиях,
ты, похоже, не вспомнишь раздатчика, кто б вернул тебя в поле игры -
где амурную грудь зачехлять так же странно, как смерть свою б вытерпев,
присным Духом Фому озадачивать да смотреть, как пути б пролегли…
Словно что-то ещё невдомёк и последняя тварность не вытеснена…,
чтобы Шеллинг не пьян был бы в «пятницу», ну а Гегель вагон
не сгружал -
до последней бы нитки домок, не давалась чтоб в руки мне истина:
восходить, словно пар, не препятствовала б - перегноем в стенах Гаража.
Красота здесь всё то же что боль - и до «срока» ей лучше б
не всматриваться,
как в прозрачные рёбра наставников не влагать ни перста до первин…
С перетянутой глоткой заборь! пока взгляд не просохнет до матрицы, -
не в бутылках в подвалах настаиваться, чай, ты дух свой тоской перевил!?
Вот и тень тебе в рост до среды, где полтинник оставил под ватником
и шуршащей газетой под тельником вред свинца взял, как климат, -
на грудь.
Не во многих домах наследил, вроде воска в руках, став податливым,
но не против, кульбиты проделывая, в чей-то кузов залезть словно груздь.
В атмосфере дремучей бразды и прилаженной к доводам совести -
как-то легче утюжить по набережным, привлекая лишь взгляд воронья…
Я бы летний свой дух упразднил, лишний раз чтоб во вне
не высовываться
и, народных трибунов подбадривая, по зарплатам бы всех подровнял.
Уязвимей и чище, чем есть, - в просмотровом аспекте быть с «малыми» -
где с подачи - как в теннисном корте - выясняют свой статус на бис, -
ты блокировал время как весть, устыдившись удачу вымаливать:
чёрной кровью и так всё подпортили: как от трупа - от власти знобит.
Стадионы ль начнут выручать, на процентной коль ставке выращивать?
С прободною прямою на выборах вряд ли выдадут что на-гора…
Бесполезно ходить по врачам, коль сгустились так тучи над Рашею:
гаплогруппа покамест не выбыла, есть чему и в церквях нагорать.
Про Нагорную ж парою фраз ты, быть может, не в «этой» отпишешься…
Процедурой столичного промысла стало нормой в очках газовать.
Как бы ни был прекрасен Шираз - над высотками больше нам пищи всем;
но с Гудзона ль Исламом проломится, как паром в другой мир - газават?..
Так, в открытом пространстве ветрил есть портал в иностудию ви-дений,
где дарёному конюхом выгулу лет так сто есть с кого брать пример.
И не важно, кто первый внедрил, но важнее всего, кто что выделил,
кто, отсняв даже фильм про Калигулу, - ниже плинтуса не прогремел.
А засим и проститься б пора (- хоть мешает накат на отзывчивость,
и краплёная накипь от времени больше давит, чем нежит бока -) …
К Богоматери ль припарковать, иль на шалую студию взвинчивать?..
От непрочных до стада проверенных так ли важно, с кем лечь подмокать?
Вообще же, - случалось ли так, чтоб, с приземистой музой намаявшись,
кто был сдвинут под собственным зданием, лишь глаза протерев, -
с бодреца?
На кого бы здесь стал клеветать, что с какой-нибудь точки в Измайлово,
находясь в испареньях - выдаиваясь - ты б с копытцев вдруг взмыл
побряцать?
Пусть вокруг только б серая жизнь, но венозные реки - вне паники! -
и кладбищенский воздух над племенем - только дань столбовой колеса:
где до морга коль не добежишь, - позвонки будешь в бане выпаривать…
да под Пасху мыть окна, подклеиваясь к новой эре, чтоб вновь зависал…