Как учится искусный искуситель,
Влекущий души в жаркое горнило?
Его искусство - демонов обитель,
А торжество - изящества мерило.
Способен ли избрать стезю такую
Ведомый только собственным стремленьем?
С душой и сердцем струны атакуя,
Невинных тащит в ад с остервененьем,
Им обещая нежности чертоги,
Прекрасных лет рисуя перспективы,
Умело комбинируя предлоги,
В мажорной гамме скрыв свои мотивы.
Они идут за ним, уверенные в том,
Что это их мотив, а он здесь ни при чем.
Когда ночных созданий силуэты
Приходят ночью, предложив присесть,
"Сжигать сердца людей - вот суть поэта", -
Перо рождает громкий манифест.
Ну что ж, сжигать, пожалуй, научился,
А возрождать пока что не дано.
Лишь только сердце в пепел обратится,
Не возбудит уж интерес оно.
На этом путь совместный оборвется,
Вернуться без проводника придётся.
И что же дальше? Ревность и покой.
Пусть не показывает больше он дорогу,
Но всё ж манит тихонько за собой,
К холодному отчаянья порогу,
Даря надежду, что когда-нибудь,
Когда пройдут условленные годы,
В чертогах счастья всё же отдохнуть
Получится, забыв про все невзгоды.
Эксплуатируя подобные желанья,
Он контролирует до жертвы расстоянье.
Но он не служит дьяволу, отнюдь,
Ему не чужды принципы морали,
В своих делах не хочет он ничуть,
Чтобы люди в результате их страдали.
В глубокий чёрный цвет он облачён,
Но этот цвет избрал он поневоле.
Бывал открыт, доверчив и влюблён,
И, как итог, разбит, обманут, болен.
Израненный, но все ещё живой,
Он видит мир свободными глазами
И верит в то, что достижим покой
Лишь в высоте недостижимой самой.
Туда же путь проложен через ад,
Сквозь искушений жирные громады,
Что сбавить шаг влиятельно манят.
Увы, так сделать многие бы рады.
Да он и сам порою рад бы был
Прилечь, расслабиться, да только в том беда,
Что все, кто здесь покоя находил,
Остались в этих землях навсегда.
Столь ужасающе обыденный расклад
Ему, конечно, сил не прибавляет,
И тех, кто искушенью верить рад,
Он на дороге бережно бросает,
А после растворяется в вине,
Себя коря за то, что их направил
К печи, где в обжигающем огне
В печаль воодушевленье переплавил.
Но делать нечего, приходится идти
В надежде снова спутника найти.