Немного ку-ку, но весьма одарённая леди,
Рыжее, пожалуй, чем лисы в окрестных лесах,
Влюбилась в придворного, страшно подумать, лейб-медика.
Вздыхала и мучилась и одевалась в шелка.
Её привороты лечил он микстурой и вытяжкой
Из горьких растений, что в оранжерее растил.
А леди с причёскою новой шикарно-готической
Понять не могла, как такое господь допустил.
"Да, я эксцентрична, но в этом же о-ча-ро-ва-ни-е!
Да, знаю запретные вещи, но он и сам - врач!
Ни шанса не дал мне, а сразу "давай, досвидания".
Хамло и сухарь!" (И, как позже узнали, стукач).
Давно отошёл удивительный век инквизиции,
Костров не бывало на площади две сотни лет.
Но он настучал о ней тайной дворцовой полиции...
Что дальше - не ясно. За нею пришли и привет.
Казалось бы, этот финал ну ни капли не радостен.
Такою ценой за любовь заплатить - просто шок.
Но ведьмам огонь не опасен, скорее уж сладостен.
Лейб-медик же стал находить её красный платок...
Повсюду. Сжигал, разрезАл он его и закапывал.
Всё бестолку - каждую ночь появляется вновь.
Врач вскоре свихнулся. Был спешно отправлен в палату,
Что с мягкими стенами. Что тут поделать? Любовь!
А нашу прекрасную леди хоть больше не видели,
Но слышали песни её и заливистый смех.
И девушек юных просили защиты родители
У новой святой (хоть священник твердил - это грех).