"Небесного облаивали пса
Земные псы, выказывая смелость.
Жить, умереть - все в эту ночь хотелось.
Но ночь прошла, и с нею вся краса"
Л.Аронзон
-1-
С балкона взгляд уносит в небеса.
Земные псы внизу гремят цепями,
и в темноте ночной, как будто в яме,
теряются слова и голоса.
Под утро появляется роса
и бабочка стучит в оконных стеклах.
Был Ленинград, наверно, кем-то проклят:
кумач торжествовал в нем и кирза.
А с ними - быт, слиянье страстных тел,
пульсация незримой, темной бездны…
Будь не столицей город, а – уездным,
дожить бы он до старости сумел.
Да вот не смог. Но из советских далей
к небесным псам шагнул в земных сандалях.
-2-
Шагнул он в небеса, но нам оставил
шуршащий под ногами летний гравий
и эту ночь, где звездные собаки
глядят чуть свысока на буераки
и где гремят цепями псы земные,
и яблоки белеют наливные.
И вот оно - чарующее слово
со всем, что не назвать земным уловом
и не увековечить пьедесталом:
как лодочки у древнего причала -
садись в любую и плыви, оставя
все, что стозевно, обло или лайя.
Плыви туда, где сад всегда в цветенье,
где люди не отбрасывают тени,
где стрелки на часах давно погнуты,
поскольку закольцованы в минуты,
где бабочки порхают, двухголовы...
И вот он, ключ - мерцающее слово.