По всей квартире что-то перекатывается и бренчит.
Я пытаюсь уснуть, да разве уснёшь здесь?
С шипеньем и бульканьем что-то ворчит.
Зараза. Ну вы там уймётесь?
Понятно. Сегодня опять не спать. Встаём.
Откидываю одеяло, опускаю ноги в тапки.
Поднимаюсь в один приём.
И в разные стороны катятся банки.
Сейчас поясню. В этих банках
Я собираю свои ошибки.
Большие, маленькие; те, что напоминают о ранах, и те, что о ранках -
Все умещаются на квадратненьких метрах моей квартирки.
Стоят в ванной на раковине, на полках в холодильнике,
Вываливаются из шкафа, катятся из гостиной в коридор,
Висят вместо плафонов на старом светильнике,
Ворчат, кряхтят, пердят, скулят, сопят, вопят - поднимают ор.
Иду на кухню. Проходя, стараюсь не смотреть в их мерзкие глазёнки.
А они выглядывают на меня из банок, будто уродцы в Кунсткамере.
И их укорительные взгляды колят мне затылок, как иголки.
Да будьте вы прокляты, черти! Задрали вы!
Любимые говорят: "Серёжа, родной, да разбей ты их,
Собери в мешок, приди к обрыву, раскрути, как следует и отпусти.
У кого не случалось бы дня без ошибок? Да знаешь, как мало бывает дней таких?
Но, если ты не поможешь себе сам, мы не сможем тебя спасти".
А я не могу.
Много раз уже пробовал, но, честно, не получается.
Приходится с ними жить. Хожу из угла в угол, и в каждом углу
Эти овратительные глазёнки скозь стекло на меня пялятся.
Ладно. С вами не договоришься. Уеду. Тьфу на вас.
Поеду прокачусь. Проветрю мозги.
Выхожу. Сажусь в машину. Завожу. Жму на газ.
Уезжаю подальше от этой баночной тоски.
Еду по серпантину. Вроде немного полегче, но всё равно,
Не могу избавиться от этого бряканья в ушах.
Нужно больше воздуха. Ускоряюсь. Опускаю пониже стекло.
Дышу. Надо дышать.
Очередной поворот впереди. Притормаживаю вяло.
Но у меня почему-то не получается сбросить скорость.
Тормоз не выжимается. Под педаль закатилось что-то и там застряло.
Не успеваю затормозить, сношу отбойник и падаю в пропасть.