А всего-то и было там – огороды, поле
Да корявый лес, раскинутый за рекой.
Ничего ей не обещал, никакой любови,
И женитьбы тоже – ясно, что никакой.
А всего-то и было, лишь затяжная осень
Да тоска – что тетиву натянувший лук.
И когда, поднимая рюмки, орали гости,
Ей казалось, каплет с неба в её углу.
И просили напрасно, чтобы прошлась да спела –
Молодым хмельного счастья и долгих лет.
На икону глядела, после куда-то делась.
Ну, искали, как положено на селе.
Говорили мальчишки – вроде бежала к речке,
Там высокий берег, каменный да крутой.
Помолиться бы за неё, только как же свечку?
Вспоминал когда, шепталось – мол, упокой.
Раз в июньский полдень дремал у реки без силы
Будто кто шепнул – проснись, погляди, возьми.
И он срезал ножом что в руки само просилось –
Тонконогой цаплей спящий в воде тростник.
Ветер мягко дунул. Звучало легко, без фальши,
Выпевало жёсткое горло навзрыд слова:
«Забери меня, реченька, люди злые да страшные…
Унеси меня звёздной рыбкой, небесной уточкой…»
Ветер ласково трогал губами пустую дудочку –
Будто бы целовал.