когда ветер шумит за окном словно в двери стучать невтерпеж
уже всяких проёмов его покрывающий шаг
горше всяких приправ его мелкая сечь
не держи свое имя в руках
возьми мою речь.
***
говорю - тарковский я смотрела вас но не видела не внимала
не вменяйте мне я устала от малоподвижных фильмов
от несдвигаемой жизни я снова мыслю себя в нежно розовом свете
я дети и ноль морщин и все впереди
а тарковский мне : погоди я с тобой!
ок. жду стою. стоят часы. за окном
вечные соль и покой.
***
ясно вижу вещи сложные на ладони горошины как сложенные
до простых же вещей иду
собираю их на ходу
брошенные
как добро за борт
чтобы было прикрыть чем собачий холод
окружающий город мой
небо
девушку
и самолет
*****
это когда внутри гора гора и снова гора ледяная.
это когда говорят про жизнь, но чуть отвернулся и всё, умирают.
это когда предупредил, а обсмеяли послали подале .
в первом кадре башня стоит, и ты видишь второй: там она падает.
ты не сделаешь ничего, ведь башне хочется именно так.
и ты не привык еще, а пора отвыкать,
свой велик выкатывать из встречного гаража
уезжать в косой дождь без плаща
это когда тебе смотрят в лицо и видят лицо не твое другое
и ты продолжаешь другую жизнь, тебе не знакомую
всё ради "привет я тебя:
узнал/искал/растерял/вернул/обнаружил/решил с обнаруженным быть/
на этой дороге ты уступаешь
встреченному
о себе мнению
вы вместе идете к его звезде которая падает (ей хочется именно так)
и ты не привык еще а пора отвыкать
внутри гора гора гора...
я сделала оборот вокруг планеты и поняла:
вселенная существует в наших о ней представлениях.
****
снега нет, но вы держитесь...
держимся за линии передач что ветер качает
за туман исчезающий в солнечном свете
за вечер прожитый мимо
за ночь лишенную снов
за день пребывающий в лунном затменье
за бег от плиты до стола от порога до автобусной остановки
за тысячи дел в ежедневнике срочных
за старость собаки вчера пребывавшей щенком
за фотографии авторства неопознанного опоздавшего
за каждый момент своего долголетия длинного
словно дорога меж часовых поясов о которой лишь воспоминанья
и нет снега нет больше нет
но держитесь
за все что стоит над корнями
вы станете светом лишь в тьме проявившись
за воздух меж пальцев прошедший держитесь
****
еще тише.
ты зрачком размеряешь камень на цветные волокна
ты историю видишь глазами пустыми стеклами
ты песочное пламя
ты горишь если физика смысла в твой объем вовлекаема
ты ископаемое на рабочем столе не убираемом
ты крупица воды в каплях смысла лесничий садил о тебе деревья
да не выследил рост их и бросились птицы лепить свои гнезда на зыбких невидимых кронах я помню лишь то что не помню и знаю о чем умолкаю нельзя говорить на бегу тебе помогу подставляя подножку
лети.
за тобой воздух.
ты шорох.
тебя слышно.
****
это не снег это горный хрусталь
превращенный вращением света на потолке в ледовое пламя
я изгибаюсь взглядом я вижу.
это не снег это пальцев прикосновение к музыке будет робким до времени
пока музыка не обнимет в себя целиком
процедив сквозь объятья тело в ту реку
что дважды с тобой не пройдет по одной мостовой я знаю
это не снег это лестница снова упала и не ведет ни под землю ни на небеса
ни по краю она мостовая и когда-то под ней текла вода леденея от времени
в горный хрусталь время длится без ритма время падает ровно и я обтекаема им
окаменеваю.
*****
..там цветы
растут из камней вопреки законам. следуя
тонким корням миллионы ходов растекаются по
зазоринам в почве застывшей
и по рукам
порохом мятным катится время вперед по направлению вниз
низозоркое пламя вбирает вибрационную пыль потревоженных недр
земли такой круглой
что невозможно эхом своим этот круг пережить и прожить где-то рядом
с догорклым ядром
ягоды пламя восходит весной в пробудившемся цвете травы кто
доживет до синевы пришедшего льда
кто скажет три слова навстречу которым распахнуты двери мира
незапертого никогда
вот дом
у дверей цветы
хлеба кусок
вот гора
вот косуля выходит из ив навстречу весне
вот птица
сама по себе врезается в клин истонченным пером
вот воздух
вот ночь
очередной прикрепил художник лист к поверхности вертикали
есть у вертикали поверхность где всё обрубается точкой начала и
точкой конца
вот бесконечность
и вот ее немота
вот свет
под рукой выключатель
вот бумагодержатель
вот осень. осела под ноги листва
вот белая ночь бесконечно белая ночь состоящая из снежинок
вот суглинок и гравий
вот синева исходящая из невозможного белого цветом угодно каким лишь бы цветом
вот тонкие корни
вот скалы
вот камень
***
Позади выжжено, впереди ничего.
Куда ты стоишь, девонька, кто теперь ты, кто?
Нет страшнее греха - жить по лжи.
Нет страшнее греха - не прожить свою жизнь.
Продолжай эту ложь, сделай вид что плывешь.
Ты страшна, ты такой рождена. Ты страшна, тебя каждый боится.
Ты страшна как коряга в болотном цвету
Посмотреть на тебя я за холм отойду
Чтоб в далекой дали поэтично твоей кривизной восхититься.
Не прожить свою жизнь - нет страшнее греха.
Как прошло, так прошло. Выдыхай. И да примет большая вода.